Глава 6. Скелет в шкафу

Встреча с Максимом была назначена на полдень в нейтральном месте – в тихой кофейне недалеко от его дома. Пока они готовились, Лев оставался в офисе. Он не давал советов, а лишь задавал вопросы, заставляя их продумать каждый шаг.
– Что вы скажете ему первым? – спросил он, глядя, как Ксюша нервно перебирает бумаги, а Эльза без конца поправляет уже идеальную, собранную в тугой пучок причёску.
– Что мы осознали свои ошибки, – начала Эльза.
– Что без него нам не справиться, – добавила Ксюша.
– Хорошо. А что он услышит? – Лев откинулся на спинку стула. – Он услышит: «Нам плохо, вернись и спаси нас». Это слабая позиция.
– Что же тогда? – в голосе Ксюши прозвучало раздражение.
– Предложите ему роль. Не работу. Роль. Скажите: «Мы создаём новую систему управления кризисом. Нам нужен человек, который будет контролировать техническую реализацию и иметь право вето на любые нереалистичные обещания. Фактически – технический директор проекта «Солнце» с полномочиями». Дайте ему власть не просто исполнять, а влиять.
Идея была настолько простой и очевидной, что они не понимали, как сами до неё не додумались. Они не просто звали его назад на старую, токсичную кухню. Они звали его строить новую, по его же правилам.
– Но... мы не можем просто так дать ему такие полномочия, – неуверенно сказала Ксюша. – Это же наша компания.
– А чья сейчас компания? – спокойно спросил Лев. – Та, что через 71 час может получить иск на миллионы и развалиться? Или та, что может выжить, если примет помощь? Выбор за вами. Либо контроль над руинами, либо доля власти в живом организме.
Он встал, подошёл к окну.
– И ещё кое-что. Будьте готовы, что у него могут быть свои условия, не только финансовые, возможно, личные. Вы годами работали вместе, он знает ваши слабые места и свои. Возможно, его уход был не только из-за бардака, что-то его спровоцировало, какая-то последняя капля. Постарайтесь узнать, какая.
Эта мысль, как холодная игла, кольнула обеих. Они переглянулись: «Какая „последняя капля“? Ссора на собрании? Бесконечные переделки? Или что-то, о чём они даже не подозревали?»
В 11:45 они вышли из офиса. Лев остался. «Жду вашего звонка после встречи. Удачи», – были его последние слова.
Дорога до кофейни прошла в напряжённом молчании. Эльза кусала губы, Ксюша сжимала ручку папки с документами так, что костяшки пальцев побелели.
Максим был уже там, сидел за угловым столиком, спиной к стене, с чашкой чёрного кофе. Увидев их, он не улыбнулся, лишь слегка кивнул. Он выглядел отдохнувшим, без привычной усталости в глазах, но и без радости, как человек, переживший бурю и оценивающий штиль с осторожностью.
Они подошли, сели. Неловкая пауза.
– Привет, Макс, – первым нарушил молчание Эльза. – Спасибо, что пришёл.
– Привет, – коротко бросил он, его взгляд скользнул по Ксюше. – Вы сказали, что дело срочное. Что случилось?
– «Солнце» подаёт в суд, – прямо, без предисловий, сказала Ксюша. – У нас 72 часа, чтобы всё изменить. Без тебя – не получится.
Максим медленно отпил глоток кофе, поставил чашку.
– Я знаю про «Солнце». Техдир звонил мне вчера, спрашивал, не хочу ли перейти к ним, к конкурентам, с этим проектом.
Эльза и Ксюша остолбенели. Вот оно. «Последняя капля» оказалась не каплей, а целым водопадом возможностей для него. Его не просто выгнал их бардак, его переманивали, и он об этом знал ещё до их звонка.
– И... что ты ответил? – еле выдохнула Ксюша.
– Сказал, что подумаю, – Максим пожал плечами. – Там процесс, стабильность, понятные задачи. И уважение к моему времени. Всё то, чего у вас не было.
Удар был точным и безжалостным. Он бил не в бизнес, а в их самые больные места – в непрофессионализм и неуважение.
– Мы это знаем, – тихо сказала Эльза, глядя на свои руки. – И мы пришли не оправдываться. Мы пришли... просить о второй chance. Не для нас. Для проекта. Для команды, которая ещё там. Для Ани, для ребят. Они не виноваты в нашем... в нашем развале.
– Мы готовы изменить всё, – подключилась Ксюша. Она открыла папку, достала ту самую карточку с их «договором» – «ни одно обещание без проверки обеих». Положила перед ним. — Мы начали с себя. Это наш новый принцип. Без согласия обеих – ни одного важного решения.
Максим взглянул на карточку, потом на них. В его глазах промелькнуло что-то – не доверие, но любопытство.
– И что? Вы будете теперь всё делать вместе? Как сиамские близнецы? – в его голосе прозвучала лёгкая, едкая насмешка.
– Нет, – твёрдо сказала Ксюша. – Мы будем делать так: ты становишься техническим директором проекта «Солнце». Со всеми полномочиями. Ты отвечаешь за оценку сроков, за качество, за реализацию. Ты имеешь право вето на любые требования клиента или наши, если считаешь их нереалистичными. Эльза ведёт все переговоры, но каждый шаг согласовывает со мной и с тобой. Я отвечаю за бюджет, сроки и документацию, но все изменения – только после общего обсуждения. Ты – арбитр в технических вопросах. Мы – гаранты того, что твои решения не будут саботированы внутренними склоками.
Она выложила на стол заранее подготовленную схему – простую блок-схему с их тремя именами и стрелками ответственности. Это была не красивая картинка, а чёткий, почти военный план.
Максим долго молча изучал схему. Потом поднял глаза.
– Интересно. Но почему я должен верить, что в этот раз будет иначе? Что через неделю вы снова не начнёте тянуть одеяло на себя? Что Эльза не пообещает клиенту «золотые горы» за моей спиной? Что ты, Ксюша, не завалишь меня тоннами отчётности, не имеющей отношения к делу?
Вопрос был справедливым. Они обменялись взглядами. Слова «мы изменились» ничего не стоили. Нужен был факт. Действие.
– Потому что у нас нет выбора, – честно сказала Эльза. – Это последний шанс. Либо мы сейчас научимся работать по-новому, либо компании конец. А люди... люди, которые нам верили, останутся ни с чем. Включая тебя. Твои опционы, твоя доля... всё превратится в пыль.
– И потом, – добавила Ксюша, – мы привлекли внешнего специалиста. Коуча. Он помогает нам выстроить эту новую систему. И он будет следить за её соблюдением. Независимый арбитр.
Максим поднял бровь.
– Коуч? Серьёзно? Какой-то мотивационный спикер?
– Системный, – поправила Ксюша.– Он... он работает не с мотивацией, а с процессами. Он заставил нас написать этот договор. Он заставил нас позвонить тебе вместе. Он не даёт поблажек. Никому.
Максим задумался. Отпил ещё кофе. В кофейне играла тихая джазовая музыка, контрастируя с напряжением за их столиком.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Допустим, я вернусь. На время этого кризиса. На 72 часа. Но у меня есть условия. И они не обсуждаются.
Ксюша и Эльза замерли.
– Первое: я работаю удалённо. Из дома. Я не вынесу офисной атмосферы сейчас. Второе: у меня есть свой план по исправлению ситуации с «Солнцем». Вы его либо принимаете целиком, либо я не в игре. Третье: я хочу знать, что стало той самой последней каплей. Не для вас. Для меня. Почему всё так развалилось? Не в общем, а конкретно. Что произошло такого, что вы обе одновременно потеряли управление? Был какой-то триггер. Что это было?
Последний вопрос повис в воздухе, тяжёлый и неудобный. Они переглянулись. Что было «последней каплей»? Бесконечные ссоры? Да. Но была ли одна, решающая?
И тут Эльза, бледная как полотно, тихо проговорила:
– Было письмо.
Ксюша резко повернулась к ней. «Какое письмо?» – силился спросить её взгляд.
– Полгода назад, – Эльза говорила, глядя в стол, не поднимая глаз. – К нам приходило предложение о покупке. От венчурного фонда. Очень хорошие условия. Мы... мы с Ксюшей не сошлись в мнениях. Я хотела продавать, выходить на новый уровень с их поддержкой. Ксюша боялась потерять контроль. Мы устроили жуткую ссору. Самизда. После неё... мы перестали быть партнёрами. Мы стали соперниками. Каждая тянула в свою сторону. Я – в авантюры, чтобы «доказать», что можно быстро вырасти. Ксюша — в гиперконтроль, чтобы «сохранить» то, что есть. Компания... она просто разорвалась посередине.
Ксюша сидела, онемев. Она забыла про то письмо. Вернее, вытеснила. Это был болезненный, грязный эпизод, после которого что-то внутри сломалось навсегда. Она думала, Эльза тоже забыла.
– Почему ты не сказала? – прошептала она.
– Почему ты не спросила? – так же тихо ответила Эльза.
Максим смотрел на них, и в его глазах не было ни удивления, ни осуждения. Было понимание. Как будто он наконец-то сложил последний пазл.
– Вот оно, – сказал он просто. – Скелет в шкафу. Который сгнил и обрушил весь дом. Хорошо. Теперь ясно.
Он отодвинул пустую чашку.
– Мои условия остаются в силе. Плюс четвёртое: после того как мы разберёмся с «Солнцем», вы вдвоём садитесь и окончательно решаете, что делать с этим... наследием. Либо вы находите общую цель, либо расходитесь. Потому что я не буду строить дом на двух фундаментах, которые тянут в разные стороны. Я ушёл один раз. Уйду и второй. Навсегда.
Он встал, достал из рюкзака ноутбук.
– Мой план по «Солнцу» я вышлю вам через час. Он жёсткий. Он требует работы 24/7 от всех, включая вас. Если согласны – пишите. Если нет – удачи в суде.
И не дожидаясь ответа, он развернулся и пошёл к выходу, оставив их сидеть за столом с недопитым кофе, схемой управления и тяжёлым грузом только что вытащенного на свет «скелета».
Ксюша смотрела в спину уходящего Максима, потом на Эльзу. Та сидела, закрыв лицо руками.
– Почему ты не сказала? – повторила Ксюша, но теперь в её голосе была не обида, а усталое недоумение.
– Потому что было стыдно, – голос Эльзы прозвучал из-за ладоней приглушённо. – Стыдно, что я готова была продать наше общее дело. Нашу мечту. Ради... денег? Признания? Не знаю. И стыдно, что ты оказалась... принципиальнее. Правильнее. А я – алчной и недальновидной. После этого я просто... не могла смотреть тебе в глаза как равная.
Ксюша молчала. Она чувствовала то же самое, но с другой стороны: стыд за свою трусость, за страх перед переменами, за то, что загубила возможность роста из-за своего консерватизма.
– Мы оба были идиотками, – наконец сказала она, и в её голосе прозвучала горькая, но очищающая правда. – Он прав. Нам нужно решить. Но сначала... сначала надо спасти то, что ещё можно спасти.
Она достала телефон. Написала Леве короткое сообщение: «Максим согласился. При условиях. Высылает план через час. Вернёмся в офис».
Потом посмотрела на Эльзу.
– Пошли. Нам нужно быть готовыми к его плану. И... нам нужно поговорить. Но не сейчас. После.
Эльза кивнула, с трудом поднялась. Они молча вышли из кофейни на холодную улицу. Снег снова начинал моросить, мелкий, колючий.
Пока они шли к офису, телефон Ксюши вибрировал. Новое письмо. От неизвестного адреса. Тема: «По поводу вашей ситуации». Она открыла его на ходу.
Текст был коротким и жутким: «Знаем про ваши проблемы с "Солнцем" и внутренние разборки. У нас есть информация, которая может похоронить вас окончательно. Готовы обсудить?»
Подписи не было. Только адрес электронной почты, зарегистрированный на одноразовый сервис.
Ксюша остановилась как вкопанная. Эльза, не поняв, обернулась.
– Что такое?
Ксюша молча протянула ей телефон. Эльза прочитала, и кровь отхлынула от её лица.
– Кто это? Что за информация? – прошептала она.
– Не знаю, – так же тихо ответила Ксюша, озираясь по сторонам, будто тени на снегу могли быть свидетелями. – Но похоже, что наши проблемы только начинаются. И у них... есть имя.
Она посмотрела на здание своего офиса впереди, где ждал Лев. Теперь там была не просто точка спасения. Теперь это была крепость, которую атаковали сразу с двух сторон: изнутри – призраком прошлого, а извне – неизвестным врагом с «информацией».
72 часа на спасение компании вдруг превратились в 72 часа на выживание.