Илай и Римма

Никогда не бывала на море,
Говорят, что там особая вода.
А быть может, это чьё-то горе,
И волны слёз таят те берега...
Легенда есть о матушке Марии,
Той женщине, что отмолила сына.
Там небеса бездонно-голубые
Мать со свечой и боли их вершина.
Была юна она, когда родился сын,
Волос пшеничных прелесть, в глазах море...
А у мальчишки цвет глаз - аквамарин ,
И жизни путь в надломленном миноре.
Он рос наивным, чутким, многогранным...
С любовью первой сердце потерял.
Роман был чувственным, стремительным, желанным,
Конец так неожиданно настал.
Красавица, в глазах искрились зв;зды,
И бархат ночи в мягких  волосах,
Не ведала жестокости и злости,
Признания дарила лишь в стихах.
Погас огонь, ладонь в его руках
Ослабла, взгляд застыл. Она ушла
С улыбкою на пухленьких губах.
Эта девчонка Всем ему была.
В беспамятстве, в агонии, бреду
Он мчался к чёрной, ледяной вершине.
Будто догнать пытался он беду,
Что унесла любовь к его богине.
Полёт последний с мыслью о любимой,
С растерзанной, надломленной душой.
Так верил, что и там он будет с Риммой.
Надеялся с ней обрести покой.
Илай и Римма на камне ледяном,
Два имени, два сломленных крыла.
И опустел когда-то т;плый дом,
В нём светлая любовь тогда жила.
А мать, что не смогла унять тоску
И боль, что разъедали ее душу.
Поставив на могилку по цветку,
Отправилась к священнику сквозь стужу.
Молилась она чинно и усердно,
Из года в год и так все тридцать лет.
Жила при храме скромно, даже бедно,
Но верила, что сын отыщет свет.
Пришла она к вершине той с рассветом,
Зажгла свечу, опять молясь о сыне.
Послал Господь ей Ангела с ответом:
"Илай прощён и был отпущен к Римме".
И задрожали на седых ресницах
Хрустальные  слезинки, сердце сжалось.
Рукой дрожащей на последних двух страницах
Писал святой отец:
" Спасает вера, когда надежд на помощь не осталось"