влюбиться

душа,
как выжженная степь,
пуста.
и я молю,
чтоб грянула гроза,
чтоб слёзы хлынули,
сорвав с креста
мою тоску.

но высохли глаза.

мне б закричать,
разбить о камни грудь,
влюбиться в пропасть,
в бездну, в ураган,
чтоб хоть на миг почувствовать,
вернуть
себе тот сладкий,
тот святой обман.

мне хочется рыдать!
мне нужно боли!
мне б до безумия влюбиться вновь!
но чаша выпита была до соли
в тот раз,
когда в груди кипела кровь.
и все бессонницы,
и все молитвы,
и каждый стон, что рвался в тишине,
остались там,
на поле давней битвы.
все слёзы отданы.

не мне. не мне.

я вижу страсть в чужих глазах горящих,
их робкий шёпот,
клятвы при луне.
но для меня средь дней ненастоящих
всё это –
лишь рисунок на стене.
я жажду чувств,
как путник в зной – прохлады,
как узник – неба,
птица – высоты.
но на пути стоят,
как две преграды,
воспоминаний мёртвые цветы.

и если кто-то,
веря в исцеленье,
протянет руку,
чтоб зажечь свечу,
я предложу ему одно забвенье,
я отвернусь и тихо промолчу.
ведь чем платить за новую мне муку?
чем утолить божественный пожар?
я сердце отдал за одну разлуку,
и принял пустоту,
как главный дар.

так и живу.
ни радости,
ни муки.
и жажду бури в мёртвой тишине.
но отданы давно бессонниц звуки,
и слёзы все..
отданы не мне.