Рахель Блувштейн Эвкалипт
Опущен, вонзился и тело корёжит…
И жертва, в пыли распростёртая молча…
Всё это так ясно, так зримо до дрожи.
Остаток-сиротка торчит худосочно,
Он голый, ненужный ни небу, ни людям.
И кажется мне, что на этот раз точно
Нам дерево боль не простит, не забудет.
Когда ты придёшь через год, будешь с нами
Смотреть изумлённо, как стройно, прекрасно
Вновь дерево тянется к небу ветвями.
Всё это так зримо до дрожи, так ясно.
Свидетельство о публикации №125120305314