***

Тысяча девятьсот двадцать четвертый
Принес в деревню страшную весть
О том, что Владимир Ильич Ленин
Умер сегодня ровно в шесть

Часов с какими-то минутами
Кажется, пятьдесят, не более
Но сердце не может верить кому-то
Оно сжимается страшной болью

И вот открывается занавесь холщевая
Наступает тишина, сердца стучат
Глухие слова, проникнутые скорбью
Читают телеграмму о смерти Ильича

На лицах скорбь отразилась пуще
В груди остановилось дыхание
На древках, низко опущенных
Знамен прекратилось колыханье

Сидим, как будто обледенелые
Нарушить, не решаясь, молчанье
Точно беспризорники осиротелые
В минуту рокового отчаяния.

Прошла минута, десять, пятнадцать
Товарищи! Нет не умер Ленин
Сейчас не надо отчаиваться
Сейчас хныкать не время

Нам товарищи не пристало плакать
Сомкнем ряды, взяв за руки до боли,
Еще тесней вокруг Ленинской партии
И Краснознаменного комсомола!

Вот и все. Стыдливо прикрывая
Ладонями мокые от слез лица
Ниже на глаза козырьки надвигая
А ноги точно чужие еле двигаются

До дома целых три километра
Не чувствуя тридцатиградусного мороза
И встречного в лицо восточного ветра
Шагаем точно под тяжестью воза

Дома тепло, но согревает плохо
Мать смотрит на меня с испугом
По деревенски ворчит и охает
Собирая наскоро ужин


- «Сегодня умер товарищ Ленин» -
Сумел я только сказать матери
И сам, превозмогая оцепенение
Полез в темноту на полати

Разве теперь мне до вашего ужина
В этот тяжелый для родины час
Одному в темноте побыть нужно мне
Выплакать чтоб горя часть

За ночь много пролетело мыслей
В космами заросшей голове
И едваль из всех я выслежу
Ту из них которая главней

А с рассветом будто прояснилось, 
Будто кто иголкой уколол,
Будто за ночь мне во сне приснилось
Цель единственная – Комсомол

Утром рано в огненном порыве
Я отправился в далекий пеший путь
И летел как на могучих крыльях
Сорок верст, не смея отдохнуть

Сорок верст суровой зимней стужей
Мне была дорога горяча
Значит сердце спящее разбужено
Смертью дорогого Ильича

На укоме траурные стяги
Обрамляют Ленина портрет
На верху приспущенные флаги
На концах темнеет черный креп

По бокам в почетном карауле
Неподвижны, взгляды их строги
Комсомолки, верные подруги
Замерли с винтовкой у ноги

Заявление на стол положено
Меня не спрашивали ни о ком
В то время иначе и было невозможно
День и ночь заседал Уком

Прямо тут же в скорбном безмолвии
И мне и другим прочим всем
Красные книжечки выданы были
С надписью Р.К.С.М.

Зачем слова.Улыбке, взгляду
В эти дни, как документу, верили
И спешили восполнить утрату
Принесенную Ленинской смертью

И как клятву бессловесную
В тот день под вечер дали мы
Выстояв с винтовкой наперевес
Под знаменами траурно-алыми

Иду, усталости как не бывало
Я не один теперь, одиночеству крышка
В кармане боковом теперь лежала
Близ сердца красная книжка

Такого не было в прошлое время
Чтоб одному в путь пехачом
По такому снегу, в такую темень;
А сегодня мне ничто, ни почем

Будто камнем вымощена дорога
Будто не полночь а полдень только
С небывалой скоростью несут ноги
Отчего – не понимал я толком

И вот тридцать три исторических года
Пронеслись как миг один
Мы давно уж пешком не ходим
В волосах наших много седин

Нами пройден путь немалый
От сорокакилометрового пехача
До зарниц багряно-алых
И бесчисленных ламп Ильича