Девочка, которой казалось, что она уже женщина

(фантастическая новелла)

I. Глава первая — Где начинается ветер

Судьба, эта дама в длинном сером пальто, снова прошла мимо девочки и нечаянно задела её плечом. Девочка, разумеется, обиделась — потому что возраст у неё был такой: всё кажется специально против тебя. И ветер кажется против, и дождь косой, и кухня слишком шумная, и родительские голоса слишком всё-знающие.

Девочку звали Эллина, но в школе все звали её Эл — коротко, как вспышка, как щелчок зажигалки. Ей было двенадцать с половиной, и половина была важнее целого: ведь именно она отделяла ребёнка от той женщины, которой Эл уже отчаянно хотела быть.

Эл строила песочные замки в душе — высокие, гордые, с башнями ревности и мостами самолюбия.
Замки рушил любой прилив реальности.

И да, конечно, у неё была первая любовь.
Смешная.
Большая.
Бессмысленная.
Но от того — настоящая, как первая гроза в мае.

Он, конечно, не замечал.
А Эл делала вид, что ей всё равно.
Слишком независимая, чтобы признаться, и слишком ранена, чтобы смеяться.

И каждый вечер она разговаривала сама с собой — тихо, затаённо, как будто внутри неё сидела взрослая, строгая, обиженная женщина и требовала отчёта:
«Ну что, опять ничего не вышло? А домашнее задание — когда? А волосы — почему нележат? А почему ты всё такая… неудобная?»

Это был не возраст.
Это была магия перехода — странная, фантастическая, невозможная.


---

II. Глава вторая — Мир на чердаке

Однажды Эл поднялась на старый чердак. Там пахло пылью, дождём, который однажды сюда добрался, и забытой мечтой.
Окно под крышей пропускало полоску света, будто чьё-то небесное перо оставило царапину в воздухе.

И там, в дальнем углу, она нашла зеркало.
Не серебряное.
Не волшебное в привычном смысле.
Просто старое зеркало, в котором время висело, как паутина: тонкая, липкая, тихо блестящая.

Эл посмотрела в него — и увидела другую себя.
Не ту, что в школе строит из себя взрослую.
Не ту, что дома кричит на родителей, а потом плачет в подушку от стыда.
Не ту, что устала быть «лучшей» и «правильной».

Она увидела себя такой, какой хотела бы быть: смелой, таланливой, красивой, как девочка из кино, но при этом — удивительно мягкой.

И отражение вдруг улыбнулось.

— Ну здравствуй, — сказала та, другая. — Давно пора поговорить.

Эл выдохнула — кажется, впервые за месяц.
Это был разговор без слов:
про страх быть никем,
про желание быть кем-то,
про ревность к подругам,
про леность, которая была не леностью, а усталостью от ожиданий.

Зеркало показывало не лицо — внутренние течения, как если бы душа была озером, полным дождей и солнечных пятен.

И Эл вдруг поняла:
она не плохая.
Она — живая.


---

III. Глава третья — Как помочь себе жить

Тем временем родители, там, внизу, думали, что девочка просто упряма. Что лень — это лень, а характер — это характер.

Но судьба, всё та же дама в сером пальто, усмехнулась им из-под козырька:
«Это не лень. Это поиск опоры. Это буря. Это построение собственного неба».

И если бы они подслушали зеркало, оно сказало бы им:

— Терпите.
— Слушайте.
— Не давите.
— Не обесценивайте её бури — они для неё реальны.
— Не сравнивайте её ни с вами, ни с соседской девочкой.
— Спрашивайте, как она, даже если ответ будет “нормально”.
— Помогайте не выполнять за неё, а учить её видеть смысл в обязательствах.
— Помните: любовь подростка — это дождь. Шумный, непредсказуемый, но временный. Но после него расцветают самые красивые сады.


---

IV. Глава четвёртая — Паутина любви

В школе Эл старалась быть ярче всех — словно светильник, забытый на солнце.
Иногда светила.
Иногда перегорала.

Она знала, что делает глупости.
Но ведь глупости — это валюта подросткового мира.
И Эл таскала свою паутинную любовь, тонкую, липкую, невыносимую, как украшение, которое никому не нужно, кроме неё самой.

И всё же где-то внутри неё рос тихий голос:
«Ты сильнее, чем кажешься. Ты умнее, чем думаешь. Ты взрослее, чем умеешь показывать. Просто дай себе время».


---

V. Финальная глава — Девочка, которая возвращается к себе

Вечером, когда ветер трогал занавески, Эл снова поднялась на чердак.

Но зеркало уже молчало.

Оно стало обычным — матовым, скучным, пыльным.
Волшебство ушло, как уходят детские сны на рассвете.

Но Эл больше и не нужно было.

Она уже знала то, ради чего зеркало заговорило с ней:
взросление — это не прыжок. Это дождь. Он идёт долго, но делает мир чище.

Она спустилась вниз.
На кухне горел свет.
Родители спорили тихо, но с любовью.
Мир был всё тот же — скучный и прекрасный.

И Эл впервые за долгое время подумала:
«А вдруг я всё-таки смогу?»

И это была её первая настоящая, не песочная победа.