Телеграмма

Вагон качает. За окошком — полумрак.
Рука в кармане нащупала медяк.
Стучат колёса, отмеряя путь-дорогу,
А я в уме с тобой веду два диалога.
Один — как есть, другой — как быть могло бы, да.
Вся жизнь — перрон, вокзалы, города.
И в этой круговерти, в дыме сигаретном,
Есть только ты, одна на целом свете белом.

Эх, милая, как рвётся из груди!
Считаю вёрсты, ночи, эти недели.
Ты — мой единственный маяк на всём пути,
Чтоб я не сгинул в этой канители.
Ты — мой единственный маяк на всём пути,
Держись, родная, я уже почти у цели.

Тут чай — бурда, и разговоры — дрянь.
Сосед храпит, встречая новый день.
А я курю и думаю о нас с тобою,
Как встретишь ты, своей нарушив все устои.
Как бросишься, забыв про всё на свете,
Про то, что я опять гулял, как вольный ветер.
Я всё к ногам твоим швырну, что есть в карманах,
Всю душу выну из своих душевных ранах.

Эх, милая, как рвётся из груди!
Считаю вёрсты, ночи, эти недели.
Ты — мой единственный маяк на всём пути,
Чтоб я не сгинул в этой канители.
Ты — мой единственный маяк на всём пути,
Держись, родная, я уже почти у цели.

Завяжем с прошлым. Ссоры, крики — это пыль.
Пустые сплетни, ядовитая кадриль.
Закончен срок. Поставлена печать.
Есть только мы. И нам с тобой молчать.

Молчать...
И ждать...
Я еду...
Встречай...