Шекспир сонет 120

Твоя жестокость так знакома мне,
И вот теперь за прошлую печаль,
Я должен подчиниться ей вполне,
Хоть нервы у меня, увы, не сталь.

Моим ли злом ты так был потрясен,
Как я твоим, когда горел в аду,
Но я, тиран, все ж не искал времен,
Чтоб взвешивать проступки, зло и мзду.

Запомниться могла страданий ночь,
Моим глубоким чувствам,  только мы,
Сумели вместе это превозмочь
Спасясь от ран сердечных и вины.

Твои проступки плата за мои,
Я плату принял, выкуп мой прими.

Оригинал:

That you were once unkind befriends me now,
And for that sorrow which I then did feel
Needs must I under my transgression bow,
Unless my nerves were brass or hammerd steel.
For if you were by my unkindness shaken
As I by yours, y'have passed a hell of time,
And I, a tyrant, have no leisure taken
To weigh how once I suffered in your crime.
O that our night of woe might have rememb'red
My deepest sense, how hard true sorrow hits,
And soon to you, as you to me then, tend'red
The humble salve, which wounded bosoms fits!
But that your trespass now becomes a fee;
Mine ransoms yours, and yours must ransom me.

Перевод:

Что ты когда-то был жесток, теперь мне знакомо,
И за ту печаль, которую я тогда чувствовал,
Я должен подчиниться своему преступлению,
Если только мои нервы не были бы из латуни или закаленной стали.

Ибо если бы ты был потрясен моей жестокостью,
Как я был потрясен твоей, ты бы провел адское время,
А я, тиран, не нашел времени
Взвесить, как я когда-то страдал от твоего преступления.

О, как бы наша ночь страданий могла запомниться
Моим глубоким чувством, как сильно бьет истинная печаль,
И вскоре к тебе, как ты ко мне тогда, было бы направлено
Скромное средство, которое подходит для раненых сердец!

Но то, что твое преступление теперь становится платой;
Мое выкупает твое, и твое должно выкупить меня.

,