Глава vii утро, которое выбирает

Асоль проснулась поздно — не от тревоги, а от необычно глубокого покоя.
Утренний свет осторожно пробирался между шторами, касаясь её плеч, словно спрашивая разрешения быть ближе.

Феи уже были тут.
Добрая сидела на подоконнике, свернувшись в комочек света.
Хитрая парила под потолком, подмигивая солнечным лучам так, будто участвовала в заговоре.

— Просыпайся, Асоль, — пропела добрая фея.
— Сегодня день важный, — добавила хитрая, делая вид, что говорит случайно.

Асоль улыбнулась.
Феи никогда не говорили прямым текстом — но говорили всегда вовремя.

Она поднялась, но не успела сделать и трёх шагов, как в дверь раздался тихий стук.
Неуверенный.
Сдержанный.
Слишком вежливый для человека, который является хозяином всего замка.

Асоль ощущала: он стоит за дверью, но не вторгается.
Его присутствие теперь было мягким — не тенью, а теплом, которое ждёт отклика.

— Можно? — его голос был низким, чуть хрипловатым, как бывает у тех, кто плохо спал, но думал много.

Асоль подошла и открыла дверь.

Хозяин стоял на пороге.
Его взгляд был внимательным, почти осторожным, как будто он боялся нарушить ту хрупкую ясность, что появилась между ними ночью.

— Ты в порядке? — спросил он тихо.

Асоль кивнула, и он выдохнул — медленно, как человек, который долго держал воздух внутри себя.

— Я хотел… поблагодарить, — сказал он, слегка отворачивая взгляд. — То, что ты увидела вчера… то, что ты не осудила…

Он на мгновение замолчал, подыскивая слова.
И вдруг — впервые — улыбнулся.
Не той едва заметной, сдержанной усмешкой, которую он позволял другим.
А настоящей — честной, тёплой, почти юной.

Асоль почувствовала, как феи за её спиной синхронно вспыхнули радужными искрами, будто хлопали в ладоши.

— Я не осудила, — сказала она мягко. — Потому что это не слабость.
— А что тогда? — спросил он, делая маленький шаг ближе.

— Это опыт. Живой. Твой.

Он смотрел на неё, будто впервые видел человека, которого не нужно бояться.
И в этот момент между ними возникло что-то — не слово, не прикосновение, а дыхание, которое вдруг совпало.

Феи тихо прыснули смехом.

Хитрая фея подплыла ближе, шепнула хозяину как будто в ухо (хотя он её не слышал):
— Ну давай же, сделай шаг! Она сильнее, чем ты думаешь, и мягче, чем ты ожидаешь!

Добрая фея толкнула Асоль лёгким порывом воздуха вперёд — будто случайным.

Асоль чуть не рассмеялась: их «тайное вмешательство» было слишком очевидным.

Она встретилась с ним взглядом — и мир на секунду стал тише.
Он протянул руку — не чтобы взять её руку, а чтобы коснуться её локтя.
Лёгкое движение.
Будто спрашивал:

Можно?

Асоль не отстранилась.

Его пальцы коснулись её кожи — осторожно, почти благоговейно, как будто она была чем-то невероятно ценным.
И в этот момент замок снова тихонько дрогнул, будто тоже вздохнул.

— Я ещё не знаю… куда всё это приведёт, — сказал он искренне.
— Знаю, — мягко ответила Асоль.
Он приподнял бровь.
— К правде. А правда всегда ведёт туда, где ты должен быть.

Он замолчал.
Ему нужно было время, чтобы осмыслить её простые, но точные слова.

Феи довольные закружили вокруг них, и хитрая фея шепнула, пряча улыбку:

— Ну, кажется, мы справились.

— Сама она справилась, — строго ответила добрая. — Мы только слегка ускорили процесс.

Асоль сделала шаг назад, чтобы сохранить границу — ту, что держала её достоинство, спокойствие и внутреннюю свободу.

Но её глаза были тёплыми.
А его взгляд — живым.

Между ними не было поцелуя.
Но было то, что иногда гораздо сильнее:
взаимное решение идти дальше — рядом, не торопя, не ломая.