Жажда

Я жажду жизнь, ищу её в глотках,
Хочу напиться ей, до страшного похмелья,
Так, чтобы стыдно на работе в понедельник,
Но жизнь не наливают в кабаках.

ЕЁ зарыли, возвели курган,
ЕЁ укрыли сталью и бетонной толщей.
На табуретке с черпаком сидит вахтёрша
И выдаёт - по капле на стакан.

Встань в очередь и подготовь талон,
И не забудь, что тара подлежит возврату.
По стенам кафельным - сплошь лозунги, плакаты:
«Вся жизнь - народу!», «До краёв - бидон!».

И вот, однажды, пожилой сосед
В кирзе, кальсонах и потёртой телогрейке,
У дома притулившись на кривой скамейке,
Мне говорит: «А я уж много лет

Не знал глотка - всё сберегал, копил,
В загашнике, поди, талонов двести-триста.
Опять все нормы срезали! Капиталисты!
Чего всё ради? Лучше бы пропил…».

А я, как не хотел бы быть один,
Зажгу лампадку, соберу друзей и близких.
ЕЁ восторг и горечь  высекают искры,
И над столом танцует наш графин.

И я пойму, что нет ЕЁ в глотках,
И нет в очередном чудовищном похмелье,
Не выдают по разнарядке в понедельник,
ЕЁ не наливают в кабаках.

ОНА - в слегка трясущихся руках,
Где радость, горе, где веселье или скука
И там, где эти руки жмут другие руки
ОНА приобретает свой размах.