Не ряженный

Куплет
Мама! Вон тот дядька в папа;хе, с нагайкой на боку;,
На фото с туристами греет шашку свою.
Его черкеска но;ва, в газырях — пороха ни крошки,
И шашка не рубила никого, лишь рвала подо;л подушки.
Куплет
И смотришь на параде — яркий ряд,
Бархат, галуны;, начищенная медь.
И думаешь: Ну, карнавал, ну, маскарад,
Истории уставшей дань, чтоб не забыть...

Припев
Эх, казачок ты наш, забавный такой!
Заскака;л, в пля;се заиграл на гармони!
Твоя страшная шашка — кусок железки ржа;вой,
А ты просто ря;женый, поте;шный и славный
Припев
Эх, казачки;, ладные такие,
Лица уставшие, но в глазах огонь.
Хоть и искренние, сильные, родные,
Или просто тень былых погонь?
Куплет 3
Эх! Забыли Звон металла, не песенки, не молитвы слов.
Конь под ним — не игрушка, а молот из стального сплава.
Он не позировал. Он рубил, чтоб жила; его правота;.
И газыри его черкески пахли свинцом и золой.
Куплет 4
И вмиг исчез асфальт, исчез толпы галдёж,
Встаёт в ушах не гимн, а конский храп и свист.
Не блеск, а кислый пот, и кровь, что льётся в рожь,
И шашки страшный вой, рубящей на отмаш,

Припев
Руби! Руби до кости, до сустава!
Клинок гудит, от  крови; звеня;.
Здесь нет святых, здесь нету правых,
Здесь только плоть, что ревёт .
Пощады не зная для себя
В ушах ещё звенит от резких во;плей.
Спина; мо;края. Рука в крови прилипшая к крыжу;
Смотришь на залитое кровью поле —
И понимаешь, это воин-брат, умирающий в снегу;
Куплет 5
Заскрипели сапоги по мёрзлой грязи,
Слышен хруст хряще;й, не песни, не сказа;ния.
Клинок вошёл под ребро, удар вонзящий
Тёплый пар из раны — вот и все понятия.
Куплет 6
В горле перши;т от пороха и слюны.
Не до криков «ура», не до молитв и веры,
Казак не воин — он жнец этой мёрзлой земли;,
И урожай его —  головы чужих отрубленных без меры.

Припев
Руби! Руби до кости;, до сустава!
Клинок гудит, от  крови; звеня;.
Здесь нет святых, здесь нету правых,
Здесь только плоть, что ревёт .
Пощады не зная для себя

В ушах ещё звенит от во;плей.
Спина; мо;края. Рука в крови прилипшая к крыжу;
Смотришь на зали;тое кровью поле —
И понимаешь, это воин-брат, умирающий в снегу;


Припев
Руби! Руби до кости, до сустава!
Клинок гудит, от  крови; звеня;.
Здесь нет святых, здесь нету правых,
Здесь только плоть, что рвёт .
Пощады не зная для себя
Припев
Да это уже не ря;женые, нет, нет, нет и нет!
Это — знамя. Это — память в плоти.
Они не играют — они несут обет,
Чтобы никто из нас об этом кошмаре немог забыть.

Мерцает вновь картинка — парадный строй,
Но взгляд уже не тот, и сердце в сарказме не спешит.
Ты видишь за ба;рхатом — не покой,
А долг, что предки кровью написали в груди;.

Теперь я вижу вас, отцы и братья!
Не тени прошлого — живая честь!
Вы — наша совесть, вы — наши копья, наши крылья
Чтоб знали мы, какой ценой далась нам эта честь!