Как Макар Лукич за дом боролся свой

Приехавши в глубинку, я подумал, что навестил деревню того века.
Там будто виснут провода, чтоб на них лепились птицы.
Макар Лукич, знакомый, из палатки вещи заносил в мешках и сетках
в дом рядом, бывший, старой  продавщицы.

Лукич поведал мне, как с афёрой новоявленной за купленный боролся дом.
Ему недвижимость тогда бабуся Дуня продала по цене приемлемой.
Бумаги все оформили исправно и ей бабосики он передал потом.
Но опосля взяла пример - с певуньи богоизбранной затейливой.

В суд заявленье подала,- мол, мошенники надули, стала потерпевшей.
В новости во многие вникала и уверила - судейство будет за неё.
Не отдала покупку, скрыла деньги. И обманутый воздвиг палатку здесь же.
Ранее продал свой тесный дом, да скопления добавил купить нужное жильё.

У старины Макара план в кумекалке возник борьбы за справедливость:
напяливал ночами с капюшоном плащ, нёс косу, изображая - приведение плывёт.
Стучал Авдотье в окна, прохрипев: - Смерть пришла, - правосудие за лживость!
И от ночного страха, богам каким молиться врунья не поймёт.

Она даже заплатила попику кадилом помахать и окурить ладаном у входа.
Крестяся непрестанно, водой святою окропляла окна с дверью и порог.
Ещё чёрного кота купала в бочке, сиреною орущего, выплескивая воду.
И наотмаш ту водицу запускала возле хаты  и дорог.

А Лукич добился толку; хитрюга съехала, в грехах покаявшись затем.
- Вот такая вышла канитель,- сказал Макар Лукич, когда прощались,-
будь аккуратней, друг, не доверяй ты сходу пенсам тем.
Как под копирку судьями, с деньгами и жильём покупатели расстались.

У пройдох челюсти вставные побелей чем  души;
как брехать, за мзду им адвокаты, надувают уши.