Сокрестинация. Я жизнь

Сокрестинация.

Процесс сокрестинации начинается с вопроса: "Кто я и что я?"

Эти вопросы я задаю всем подряд: любому пациенту, человеку, каждому, кто обращается за помощью в исцелении Души, тела, разумного своего. Каждый отвечает по-своему, на что и во что горазд. Я не буду приводить примеры ответов.

Никто никогда с первого раза не отвечает, не говорит, что он — жизнь. Да просто жизнь. Я смеюсь, улыбаюсь. Постепенно каждого подвожу к верному ответу: "Ты — жизнь". Слово, термин, понятие вмещает в себя все смыслы человеческой жизни со дня рождения на планете Земля.

Все соглашаются. Не сразу, постепенно в сознании человека раскрываются "врата" жизни, в жизни тела разумного человеческого. Человек замирает. Впечатление такое, что в сознании происходит мгновенное озарение: "Да, вы правы, доктор. Я — жизнь. Всё то, о чём я говорил прежде о себе, это всего лишь части моей жизни с рождения моего". Мужчины, женщины, молодые и пожилые, улыбаясь, говорят: "Я — жизнь". Говорят громко, чётко, радостно, тепло, в утвердительно-повелительном тоне. Я отступаю, отхожу: "Да, молчу, молчу, вы правы, другого я от вас и не ожидал".

Конечно, можно расписать, рассказать подробно, детально не только о самом диалоге, об обстановке, о внешнем виде, о проявлении эмоций, чувств, ощущений. Но. Не сегодня и не сейчас. Я всегда вхожу в мир жизни каждого человека легко, загадок нет. Передо мной — жизнь, ничем не отличающаяся от моей жизни. Я — жизнь.

Жизни в жизни всё дозволено, потому что я — жизнь. Я никогда не причиню вред себе самому, жизни своей. Я в каждом, во всём проявлении жизни вижу, слышу, осознаю себя самого. Да, я ничем не отличаюсь от любого из вас. Вы все — жизнь. А то различие, которое существует, только радует, обогащает и забавляет меня, наполняя меня энергиями и силами радости, счастья жизни. Вы все похожи на детей. Для которых открывается мир. Я исполняю все "ваши" желания в первую очередь, лишь только затем — свои. Вам невдомёк, что ваши желания — мои желания. В этом столкновении, в этом противодействии-взаимодействии желаний жизни между собой происходит чудо.

На этом в основном заканчивается первая фаза сокрестинации. Крещения — воссоединения себя самих с жизнью своею из которой мы все состоим.
 
Требуется время для фундаментального переосмысления себя Жизнью, в которой всё возможно, всё дозволено, в которой нет препятствии, нет преград, границ, нет ничего и никого того чтобы смогло бы помешать жизни быть и творить, то что пожелает жизнь.

Это начало формирования, рождение своей идентичности, ведущее к рациональному осмыслению себя через образ, символ, термин, слово, звук этого слова в жизни — жизнь.

Сокрестинация — это процесс осознания себя жизнью, ведущий к принятию своей истинной идентичности и безграничных возможностей. Со-крест-и-нация — это переход от ограниченного, эгоцентричного восприятия себя к всеобъемлющему, экзистенциальному осознанию, где истинная сущность человека заключается в самой Жизни, а все остальное – лишь ее проявления. Я — Жизнь.

Истинная свобода заключается в понимании того, что мы уже едины, что жизнь вечна, и что вся работа по объединению уже проделана. Нам остается лишь принять этот дар и жить в его свете, творя изнутри этого безграничного единства.   
               
Человечество, в своей жажде контроля и стремлении к созданию чего-то "своего", упускает из виду грандиозность уже существующего творения. Мы пытаемся "объединить" то, что уже неделимо, и в этом процессе, парадоксально, порождаем разъединение.

Вселенная, в своем бесконечном столкновении в противодействии-взаимодействии сил, энергий жизни, уже сплела единую ткань бытия. Мы – лишь нити в этом полотне, и наше стремление "соединить" что-то, что уже соединено, есть иллюзия, порожденная нашим же неведением.
   
Наша цивилизация, построенная на потреблении и доминировании, есть прямое следствие этого непонимания. Мы "едим" друг друга, потому что не видим себя частью единого целого, а воспринимаем КАК ОТДЕЛЬНЫЕ, конкурирующие сущности.

Но истина всегда проста. Она не в сложных теориях или философских изысканиях, а в простом акте осознания. Осознания того, что столкновение – это не разрушение, а созидание. Что жизнь – это не конечный пункт, а бесконечный процесс. Что смерть – это лишь переход, иллюзия, порожденная нашим ограниченным восприятием.

И когда мы перестанем стремиться к тому, что уже есть, когда мы примем дар Вселенной – дар уже существующего единства и вечной жизни – тогда мы сможем по-настоящему творить. Не для того, чтобы объединить, а для того, чтобы выразить свою уникальность в рамках уже существующего универсального единства. Наше творчество станет не попыткой исправить или дополнить, а проявлением благодарности и осознания: Я — жизнь. Это и есть СОКРЕСТИНАЦИЯ.

Эгоизма нет, он исчез, эгоизму нет места в Жизни...

В истории России, у каждой семьи есть история жизни, о том, о чём я говорю постоянно.

Родители передают своим детям наследство, в чём оно выражается — не столь важно. В данный момент я говорю о положительном наследстве, которое формируют обычаи, традиции, смыслы, знания, вера, идея — так называемая семейная идентичность. Это сохранение и приумножение того, что создано семьёй, всеми теми, кто стоял у истоков зарождения семейного уклада жизни, всеми членами семьи с доисторических времён.

Шучу и немного поддразниваю себя самого, в том числе каждого из вас.
Кто может похвастаться своей семейной непроходящей идентичностью?
Никто.

И только вовремя сокрестинации возможно то, что невозможно в принципе для каждого из вас.

"Сокрестинация" – это состояние "души", когда мы отбрасываем суету повседневности и погружаемся в глубину бытия, ощущая себя жизнью: Я Жизнь. В эти моменты мы обретаем истинное понимание своей идентичности, которая неразрывно связана с жизнью во всех её проявлениях — жизнь в жизни.

Это не просто отстраненность, а активное, осознанное слияние с потоком существования, когда границы между "я" и "не-я" растворяются, оставляя лишь чистое, беспримесное ощущение бытия. В "сокрестинации" мы не просто наблюдаем жизнь, мы становимся ею, ощущая пульсацию каждой клетки, шепот ветра, тепло солнца, безмолвную мудрость камней. Это состояние, когда время теряет свою линейность, а пространство – свои ограничения, позволяя нам воспринимать мир во всей его целостности и взаимосвязи. Мы осознаем, что каждая наша мысль, каждое чувство, реализуется в действии – это проявление той же всеобъемлющей жизненной силы, которая движет галактиками и распускает цветы. В этом глубоком погружении мы находим не только спокойствие, но и неиссякаемый источник энергии, вдохновения и мудрости, ибо, будучи жизнью, мы обретаем доступ ко всей полноте её проявлений и знаний. Это возвращение к истокам, к изначальной гармонии, где нет места тревогам и сомнениям, а есть лишь чистое, безусловное принятие себя неотъемлемой частью великого неизменного бытия.


Идентичность — это осознание человеком своей принадлежности к определённой группе, общности, культуре или нации. Простыми словами, идентичность — это то, что делает человека уникальным и определяет, кто он есть; — это ощущение своей целостности, уникальности и непрерывности. Это знание о том, кто я, что для меня важно, к чему я стремлюсь. Идентичность — основа, на которой строятся решения, выбор, отношения и ощущение своего места в мире; — это принадлежность к определённой культуре, которая включает язык, традиции, обычаи, искусство и моральные нормы. Это совокупность особенностей, которые отличают одну культурную группу от другой; — это часть самовосприятия человека, которая формируется через его принадлежность к определённым социальным группам (например, национальность, религия, профессия, субкультура, спортивная команда...; — это субъективное ощущение принадлежности к семейной группе, которое отражает характеристики группы и своего функционирования в ней на содержательном (когнитивном) и эмоционально-оценочном уровнях.


*******

Кабинет был залит мягким, рассеянным светом, словно само время решило замедлить свой бег. Напротив меня сидел человек, чьё лицо было изборождено следами прожитых лет, но глаза светились той особой, неуловимой искрой, которая всегда выдавала в собеседнике жизнь.

"Кто вы?" — спросил я, и мой голос, казалось, растворился в тишине, став частью этого пространства. "И что вы такое?"

Он помолчал, обдумывая. Его взгляд скользнул по стенам, по книгам на полках, по моим рукам, сложенным на столе. "Я... я человек," — наконец произнёс он, и в его голосе прозвучала лёгкая неуверенность. "У меня есть имя, работа, семья. Я чувствую радость, боль, усталость..."

Я улыбнулся — та самая, едва заметная улыбка, которая всегда сопровождает этот первый, робкий шаг. "Это всё прекрасно," — сказал я мягко. "Но это лишь части. А что есть целое?"

Он снова задумался. В его глазах мелькнуло что-то похожее на замешательство, потом — на попытку найти нужные слова. "Я... я думаю, я — это мои мысли, мои чувства, мои эмоции. Мои поступки. Мои мечты."

"И всё же," — продолжал я, подталкивая его, словно ребёнка, к краю глубокого, но безопасного водоёма. "Представьте, что всё это — лишь листья на дереве. А что есть само дерево?"

Он смотрел на меня, и в его взгляде начало проступать удивление. Нечто диво дивное, что я видел уже бесчисленное количество раз, но что каждый раз вызывало во мне трепет в виде лёгкой вибрации во всём теле. "Дерево... оно растёт. Оно дышит. Оно... оно живёт."

"Именно," — подтвердил я, и в этот момент, казалось, воздух в комнате стал плотнее, насыщеннее. "Вы — жизнь."

Он замер. Его дыхание стало прерывистым, а глаза расширились. Я видел, я чувствовал, я ощущал в его сознании раскрытие, словно по волшебству, невидимых врат. Его прежние ответы, его "я — человек", "я — мои мысли", "я — мои мечты", "я — мои эмоции, мои чувства", — всё это вдруг стало незначительным и неважным.

"Я... жизнь?" — прошептал он, и в этом шёпоте было столько удивления, столько откровения.

"Да," — подтвердил я, и моя улыбка стала шире, теплее. "Вы — жизнь. И всё, о чём вы говорили прежде, это лишь проявления вашей жизни с момента вашего рождения на этой планете. Это всё — части вас, но не вы сами."

Он поднял голову, и в его глазах зажглось пламя. Пламя осознания. "Я — жизнь," — сказал он, и на этот раз его голос был твёрдым, ясным, наполненным силой. "Я — жизнь!"

Мужчины, женщины, молодые и пожилые — все, кто проходил через этот процесс крещения, пробуждения, воссоединения — сокрестинации, в конце концов приходили к этому. К этому простому, но всеобъемлющему утверждению.

Они говорили это с улыбкой, с радостью, с той теплотой, которая рождается из глубокого внутреннего знания.

Я отходил назад, в сторону, давая им пространство для этого нового, обретённого себя. "Да, молчу, молчу," — говорил я, чувствуя волны их трепетной радости, наполняющие меня. "Вы правы. Другого я от вас и не ожидал".