Сказка об Алёше-кузнеце, молодой кобылице

и жеребце

Часть1
Вступление

По ночам приходит диво,
Когда тишь и благодать,
В небе плещется огниво,
А вокруг созвездий рать.

В мятных травах ветер дремлет,
Космы в поле раскидал,
Словно он сторожит землю,
Чтобы дьявол не украл.

В аромате спелых ягод
Искупался летний сон,
Околдованный Плеядой,
Он танцует вальс-бостон,

Прихватив с собой красотку,
Ту, что Музою зовут,
Не забыв перо и свёрток,
Её ноги в пляс идут.

Разбросала по округе
Она рифмы и слова,
И забылась в танце, друга,
Только кругом голова.

И ложились слоги, ритмы,
Как дождинки на людей,
А они пленили рифмы,
Словно деву чародей.

И с рассветом, с зорькой ясной,
Эти сказочные сны
Превращались на бумаге
В сердцу милые стихи.

Часть 2
Запутался месяц в верхушках деревьев,
Рогами бодая в ночи тишину.
Под лунным сияньем, средь трав и кореньев,
Туман пробирался сквозь серую мглу.

Он саваном лёгким ложился неслышно,
Заботливо кутая ноги берёз.
Меж сосен прошёлся, поднялся чуть выше,
За ветки цепляясь, в глубь чащи уполз.

Вокруг воцарилась ночная прохлада,
И лес, растворяясь в тумане, пропал.
Лишь пел колыбельную месяц-бродяга,
И звёзды качались, как сотни зеркал.

Вдруг в чаще лесной появилась старушка,
Одетая в чёрном со взглядом совы.
Она собирала травинки в лукошко,
Пока всё в тумане — при свете луны.

Клюкою она постучала по корню,
И вдруг ниоткуда возник старичок
С бородкой мохнатой и очень задорный,
В руке как фонарик горел огонёк.

Уселись они на пенёк обгорелый,
Который лесные все виды видал.
И милый старик для бабули несмело
Из старой авоськи сухарик достал.

Они очень дружно смеялись и ели
Вдвоём сухари, пока лес отдыхал.
Всё вспомнили разом: Кота и Кощея,
И даже себя, пока день не настал.

Бабуся, прощаясь, сказала: «Ну ладно,
Увидимся скоро, наверно в четверг.
Тебя увидать было сердцу отрадно,
Но ты не забудь, через сотенку лет!»

Старик-моховик вновь исчез под корнями,
А бабка тропинку лесную нашла,
С травой и вязанкою дров, ковыляя,
Клюкой помогая, к избушке пошла.

Внезапно в лесу появилась избушка
На ножках куриных пред бабой Ягой.
Она забавлялась, как будто с подружкой,
Встав передом к лесу, а к бабке спиной.

В избушке той тесно, развешены травы.
Всех бабушка лечит и ночью, и днём.
Хоть лапы куриные были неправы,
Они помогают поддерживать дом.

Устала бабуся, уснула на печке,
И снился ей славный Алёша - кузнец,
Ведь всякое может случиться при встрече.
Недавно возник на пути молодец.

Часть 3
Вдруг гром прогремел и разверзлось пространство,
Внутри появился гнедой жеребец,
Его под уздцы вёл, как-будто для странствий,
Большой и могучий Алёша-кузнец.

Копытом забил чудо-конь, извиваясь,
Он словно просил с ним помчаться в поля,
От буйства его за себя опасаясь,
Алёша вскочил, ноги вдев в стремена.

Остались от них только ветер да дымка,
Вмиг конь растворился в ночной тишине,
И вновь появилась лесная тропинка,
Следы закрывая в таинственной мгле...

Пока отдыхала старуха на печке,
Кузнец созерцал. Пред глазами его
Мелькали поля и строенья навстречу,
Не видел подобного он ничего....

А всё началось дома, в кузне старинной
Под утро явилась лошадка одна.
Была она словно объята кручиной
И скинула быстро свои стремена.

Слова в душу парня запали надолго:
"Коль стремя подчинишь мне завтра к утру,
Я щедро тебя награжу." И недолга.
Исчезла подпругу оставив в углу.

Красива и статью похожа на паву,
И что-то встревожило сердце его.
Наверно, опять здесь глумится во славу
Колдун, прославляя своё колдовство.

Всю ночь он ковал стремена кобылицы,
И тень извивалась его позади.
Он ждал возвращенья её как девицы,
И сердце стучало как молот в груди.

Но утром явился гнедой и ноздрястый,
Игривый как пламя младой жеребец.
Копытом он бил по кузнечному полу
И голосом молвил,что верный гонец.

Обманом коварным стреножили лошадь,
Стоит она грустно в далёком хлеву
И ждёт, что спасёт её храбрый Алёша,
Она доверяет ему одному...
 
Часть 4
Огромная крепость вдали показалась,
Направлены колья из стен все вовне.
Решили с конём переждать дней усталость
Близь озера тихо уснули в траве.

Луна распласталась на глади озёрной,
Как птица, упавшая в воду с небес.
Она трепетала от ряби узорной,
Хотелось найти ей пристанище здесь.

И крылья не мокли, и перья блестели,
И лёгкость была как в небесной тиши.
Не знала она, что давно улетели
Все птицы, оставив свои камыши.

И стало ей скучно одной на просторе,
Вспорхнула и в небо опять унеслась.
Оставив под утро земное раздолье,
Холодная птица парит в небесах.

И молча созвездиям путь освещает,
С кометами водит ночной хоровод,
А озера гладь иногда посещает
И вновь улетает на свой небосвод.

Подумал Алёша: рассвет недалече.
Луна ещё властвует в небе ночном:
"Скажи мне, родная, я твой человече.
Какой путь избрать в этом мире большом?"

Он молвил, и голос услышал небесный:
"Твой правильный путь, по нему и иди."
Алёша обвёл своим взглядом окрестность.
Кругом тишина, и не видно ни зги.

И путались мысли, и строились планы.
Хотелось понять, чем же кончится путь.
Коль рядом любовь, прочь грехи и обманы.
Дай Бог на судьбу свою просто взглянуть.

Забрезжил рассвет, первый луч прикоснулся
К кудрям белокурым, касаясь лица.
И молодец сладко от сна потянулся,
Глаза приоткрыл и толкнул жеребца.

А с вечера конь ему тайну поведал,
Что утром на выпас выходит табун.
Он загодя пастбище это разведал,
Чтоб им с кузнецом не идти наобум.

И в том табуне среди диких животных
Пасётся лошадка, колдун так решил.
А после прогулки часов мимолётных
Её запирает в хлеву, на настил.

Часть 5
И тронулись в путь они к пастбищу утром.
Вдали показался табун лошадей.
На скорости надо примкнуть к ним попутно.
И крикнул ноздрястый: «Ты, брат, не робей.

Накинь побыстрее уздечку и стремя
На нашу красотку — увидишь всё сам,
Как вдруг остановится вечное время,
И надо доверить самим небесам."

Никто не заметил, как к стаду примкнули
Под шум и в пыли наш конёк с седоком.
Они как в огромном тайфуне тонули,
Но всё же пробрались к потоку тайком.

Табун закружился под дикое ржанье,
Не видя вокруг ничего на земле.
По узкой тропе в суету и фырчанье
Бежит к ним лошадка под топот коней.

Накинуть Алёша-кузнец изловчился
На лошадь уздечку и стремя как раз.
На три стороны спешно он помолился.
Назад, на четвёртую оборотясь.

Вокруг потемнело, и молнии с громом
Лишь свод освещали во мраке земли.
И всё вмиг смешалось с великим погромом,
Но кони бежали всему вопреки.

Свеченье, затменье, ещё раз свеченье,
И вот появился луч солнца златой.
Не стало ни крепости и ни селенья,
Лишь трое стоят на траве луговой.

Алёша, а рядом краса Василиса.
Игривый конёк мнёт копытом траву.
И в воздухе пахнет душистой мелиссой,
И радость витает во всём наяву.

Защитою было то самое стремя,
Которое в кузне чинил Алексей.
Сказать о любви подходящее время —
Протяжную трель затянул соловей...

Раскатилось лето солнечной поляной,
Вкусом земляники и грибным дождём.
Радугой беспечной в небе полупьяном,
Что как коромысло держится на нём.

Расплескало солнце блики по округе,
По медовым травам заливных лугов.
Забралось в кувшинки и пошло по кругу
В танце этих милых сказочных цветов.

Лето разбежалось васильковым полем,
Глазками ромашек в нежных лепестках
Небывалых красок русского раздолья,
В вальсе с тёплым ветром всех очаровав.

А что ж Василиса? И рода какого?
Какая душа её глаз васильковых?
Узнаете Вы, когда друга подкова
Опять попадёт в руки мастерового.

Брели они долго, и день на исходе.
Ночлег ищет снова Алёша кузнец.
Всех птиц голоса услыхали в природе.
Не так уже резв молодой жеребец.

Серой дымкой туман застилает поля,
И прохлада легла в необъятную даль.
Редкий оклик совы, засыпает земля.
Дремлет лес, надевая ночную вуаль.

И баюкая всех, месяц тихо плывёт.
Он в дозоре сейчас, как Земли часовой.
Освещая её, жёлтым рогом влечёт
В сонный мир, мир Морфея маня за собой.

Часть   6
Только к лесу ночному они подошли,
Как пространство его с шумом вдруг разошлось.
И увидел Алёша, что ноги пришли
Снова к дому родному, что бросить пришлось.

Вновь родимый порог стелет ветер дымок.
Рады мать и отец: странствий долгим конец.
С молодою невестой вернулся сынок.
И зовёт он девицу скорей под венец.

Утром конь загрустил, захромал, духом сник.
Толком сено не ел, да и воду не пил.
Понял мастер кузнец, мыслью быстро проник:
Поменяем подковы мы новые вмиг.

Взял он свой инструмент, ногу тесно зажал,
И подкова слетела, упав на порог.
Вдруг петух прокричал, будто рядом пожар.
Пред Алёшей не конь, а молодчик стоял.

Василиса, не помня от счастья себя,
Подбежала и стала его обнимать.
А потом всем сказала: мы с Ваней родня.
Злой колдун нас похитил, чтобы выкуп забрать.

Позабыл он дорогу, стар, глух был уже.
В стреме только лишь память, что дала я тебе.
Приведёт в дом родной только сила его.
Больше с братом не знаем совсем ничего.

Кузнецу сразу вспомнилась баба Яга.
Он ей ступу латал не один, много раз.
Была бабушке помощь его дорога.
Говорила она: «Помогу хоть сейчас».

Только свистнул, бабусенька слезла с печи,
Забралась в свою ступу, и вот уж летит.
Разметает метлой всё, что рядом, кричит.
А сама по-старушечьи громко кряхтит:

«Что, милочек родной, чем могу я помочь?
Говори поскорей, пока ступа зовёт.
Ты же тоже не раз выручал баб Ягу-
У избушкиных лап мне чинил поворот.

-Дам тебе я, бабуля, стремя с просьбой одной.
Ты его положи и лети вместе с ним.
Приведёт тебя к дому непременно оно.
Ты хозяевам этот подарок вручи».

Так и сделала бабка, недолго кружа,
Вдруг дворец увидала большой у пруда.
Он, красуясь, стоял, взгляд собой ворожа.
Постучала метлой в расписные врата.

Появился слуга, за собою позвал.
И увидел знакомый предмет вдруг отец.
Стремя старое, то, что детишкам давал
На поляне играть, — зарыдал, как малец.

И в палаты дворца царь быстрей поспешил.
Весть благую не в силах ему удержать.
Только двери дубовые он отворил,
Стал жену обнимать, плакать и целовать:

 «Голубица моя, наши дети нашлись!
Сколько дней и ночей мы тужили с тобой.
В души наши отчаянье, скорбь забрались,
А сейчас разливается счастье рекой!»

И царица, не помня себя от речей,
В путь велела свои сундуки собирать.
Посветлел грустный взгляд её синих очей,
Но а стать с красотой у неё не отнять.

Рассказала бабуся, как найти кузнеца.
И на ступе взвилась до родного крыльца…
Собирались в дорогу, запрягали коней.
Путь далёкий идти не один, много дней.

И подарки и яства в кареты кладут.
Слава богу, что дети нашлись, они ждут.
И отправились в путь бубенцами звеня.
Только ветер летел за собою маня.

Часть 7
Вот и кузня вдали и домишки стоят.
Под вожжами лошадки устало хрипят.
И на улицу высыпал здешний народ.
Диво-дивное радостно ждёт у ворот.

Гусли сладко поют, зазывают людей.
Свадьбе быть и счастливому статься концу.
В сборе снова семья. Проиграл чародей.
И на пальцах влюблённых блестят по кольцу.

Свадьбы не было той веселей и богаче.
Поселились в деревне царь с царицей своей.
И избушек в ней нет, терема всем в придачу
Царь поставить велел в честь счастливых детей.

Город светлый стоит на крутом берегу.
Купола у церквей все от солнца блестят.
И деревни давно уже нет на веку.
А о свадьбе в миру до сих пор говорят.

Скоморохи, шуты развлекали гостей.
Из ковшей пили мёд, пиво и кисели.
И кузнец удалой с Василисой своей,
Не скрывая улыбку, в терем новый вошли.

Сколько дней пир горой в деревеньке той был!
Танцы, песни, улыбки и счастье людей.
До сих пор разговор и чаёк не остыл.
Если хочешь узнать, приходи поскорей.