Полигон в Казахстане

Степь Казахстана, горькая полынь,
Хранила в складках тихий, страшный след.
Над ней висел невидимый тетрил,
Искавший жертв на много-много лет.
Земля дрожала, уходя вразнос,
Грибы из пепла лезли в синеву.
И каждый взрыв, как ядовитый гвоздь,
Вбивали в плоть живую, в синеву.
Семипалатинск – полигон и боль,
Где атом рвал небесную эмаль.
И кто-то сверху назначал им роль –
Молчать и верить в ядерную сталь.
Но чаша слёз наполнилась до края,
И ветер перемен подул в лицо.
Душа народа, больше не играя,
Сорвала с губ свинцовое кольцо.
И встал поэт, Олжас, чей голос смел,
Чьё слово было твёрже, чем гранит.
Он правду вынес из огня и дел,
Сказав: «Довольно! Этот мир убит!»
И грянул клич, простой и человечный,
Над степью, над страной, над всей землёй.
Не просто бунт, слепой и скоротечный,
А первый шаг за право быть собой.
«Невада!» – крикнули, чтоб слышал Запад,
Где так же в муках корчилась земля.
Чтоб этот ядовитый, смертный запах
Не стал судьбой для твоего дитя.
И поднялись – казахи и славяне,
Рабочий, врач, учёный, аксакал.
Народ, что долго был в густом тумане,
Впервые сам свою судьбу искал.
То был февраль. Восемьдесят девятый.
Рождался век, где нет важнее сил,
Чем воля тех, кто ложью не распятый.
И полигон навеки был закрыт.