В миру, где горшки обжигают не боги

В миру, где горшки обжигают не боги,
Я вывел одну из своих аксиом:
Мне рано черту подводить и итоги
И духом впадать в летаргический сон.

Я выжил и жив в полумире паскудном
И должен открыто и честно сказать:
Здесь вместо шагов лобызание с бубном
В готовности что-то кому-то лизать.

Питая себя не рассветом бэушным,
А новым, пришедшим путём окружным,
Боюсь не казаться я злым и бездушным,
А выглядеть умно-духовно-смешным.

И если я тусклостью яркой отвержен,
Способный в толпе оставаться один,
То значит, не сломлен мой внутренний стержень,
Скрепляющий сталь золотых середин.

Умытый огнём и шампунем из гари,
Утешил я тонущий в ханжестве век:
Как в духе не согнутый нью-пролетарий,
Я знаю народный святой диалект!

Качаете черепом? Что же, бывает.
А я миновал за капканами пат -
Кто истины выпил, тот не забывает
В похлёбку культуры подмешивать мат!

Прожитые годы слагаются в игры,
А острые пики мелькающих дней
Под ногти души мне вонзились как иглы
И там растеклись, превратившись в елей.

Спасённые души служить призовутся,
А после под соло гитары Роксет
Вновь синие ночи кострами взовьются
И в них переплавятся в звонкий рассвет.