Игрушка

До Рождества ещё топать и топать, а чёрт уже луну стащил. Непроглядная темень. Просто чёрная стена. Нет, чёрно-серая, с туманом вперемешку. Её не пробивают даже садовые фонари, которые худо-бедно подзарядились днём.

Казалось, что и в доме было темнее обычного. Да что там в доме! Даже на душе у Нин Палны был полный мрак. У неё пропали деньги. Она растерянно перебирала бумажки в заветной коробке, хотя было совершенно ясно, что их там нет.

Двести тысяч... Другая сумма, поменьше, предназначенная для ежедневных житейских трат, и сейчас таилась на привычном месте, в орфографическом словаре, а кругленькая сумма в двести тысяч новенькими, яркими, хрустящими пятитысячными купюрами, исчезла. Не бог весть какие сбережения по нынешним временам, но...

Нет, Нин Пална, конечно, была в курсе вот этого: "Граждане, храните деньги в сберегательной кассе! Если, конечно, они у вас есть...".

Но, во-первых, денег не миллион, а во-вторых, они могли понадобиться в любую минуту. Вообще, она всегда недоумевала, откуда у пенсионеров миллионы. Как послушаешь новости - диву даёшься. Сплошь и рядом у стариков мошенники миллионы выманивают. Это ж не пить, не есть сколько лет надо!

Нин Пална тут же себя одёрнула, мол, сама-то и три копейки не уберегла, а над чужими миллионами насмехаешься.

Навалились на неё болячки. Возраст, понятное дело. "Соберусь в больницу - а денежка вот она, не надо никуда идти. Да и дойду ли до банкомата, если что..." - думала она, задумчиво пересчитывая свой небольшой капитал месяца два назад. Отсчитала, с удовольствием сложила яркие купюры одну к одной, чуть полюбовалась и положила в крафтовый конверт из-под открытки. Сам конверт, не сомневаясь, уложила в особую коробку. Там лежали давно ненужная трудовая книжка, некоторые письма, старые трогательные поздравления маленьких ещё детей и даже две медали в коробочках, показатели неутомимого и трудолюбивого прошлого.

Бог Нин Палну миловал, и болячки, как будто узнали, что на них есть управа, затаились. А когда её подруге срочно понадобились "тыщь двадцать", она сама предложила ей взаймы. И вот...

Нина Пална женщина была не истеричная, но нервишки взыграли. Испарина на лбу и горячие, красные щёки выдавали её крайне нервное состояние.

"Нет-нет, не может быть, я просто что-то забыла. Надо успокоиться и посмотреть ещё..." - думала она, хотя прекрасно понимала, что деньги ушли в неизвестном направлении.

В голове зашевелились версии пропажи, но все они были абсолютно несостоятельны. Внуки гостили, дочка была, но никогда, никто... Да и вообще...

Дальше обрывков мыслей и всяких междометий расследование не двигалось с места. Потерпевшая подозревала то саму себя в потере памяти, то всех остальных по очереди в воровстве, но потом убеждалась, что ни для одного, ни для другого у неё нет никаких оснований.

День за днём уходил ноябрь. Даже его последняя неделя была пасмурной, тёплой, мокрой. Грачи собирались в огромные стаи и кружили над посёлком, нагоняя тоску. Зимовали они дома, ибо куда же лететь, коли и так на юге, однако кричали так тревожно и безысходно, что хоть сама волком вой!

Нин Пална не скоро собралась с духом, и только спустя недели две после пропажи поочерёдно переговорила с домочадцами. Краснела и заикалась при этом так, как будто бы сама что-то у кого-то стащила.

Результат был ожидаем. Денег, конечно, никто не брал, да и не мог, как ей казалось, взять. Задачка оказалась нерешаемой и постепенно эмоции сошли на нет. С самим исчезновением денег она смирилась, но вопрос "кто?", мучительный, как непрекращающаяся зубная боль, мешал ей дышать. Иногда, заходя в свою комнату, она непроизвольно начинала перелистывать книги и блокноты, коих на полках было множество, в тайной надежде увидеть заветный конверт. Не ради денег, тьфу на них уже совсем! А ради того, чтобы не отвечать самой себе на этот дурацкий вопрос.

Дни ползли один за другим, похожие друг на друга, как капли воды, и дело уже шло к Новому году. Погода оставалась тёплой и сырой, дороги были по осеннему ухабистые и грязные, но в воздухе уже витало что-то неосязаемое, невидимое, но однозначно обещающее нечто хорошее. Само приближение нового года в любом возрасте пахнет сказкой, не смотря ни на что, разве не так?

Однажды, полулёжа на диване с пультом от телевизора в руках, Нин Пална смотрела очередной детективный сериал. Почти смотрела. На самом деле мысли её гуляли далеко за пределами экрана. Посматривая в тёмное окно, за которым радостно и многообещающе переливались огоньки новогодней гирлянды, она задумалась о самой природе воровства.

Взяла в руки Мишутку, мягкую игрушку, одну из многочисленного семейства, жившего на диване. "Как, ну как можно, - думала она, разглаживая смешные, круглые ушки медвежонка, - просто взять себе чужое? Это так стыдно, это так страшно! А что, если тебя заметят? Можно умереть от стыда! Хотя, от стыда можно умереть, даже если никто не заметит. Кто-то выбирает воровство, как профессию, а кто-то не может взять без спроса чужую авторучку…

Не успела она додумать одну мысль, как другая, неожиданная, острая, пронзила её насквозь. Вернее, не мысль даже, а только её фантом, какое-то странное, неясное воспоминание. Чужое... Игрушка...

Вспомнила! Класс третий - четвёртый, наверное. Лучшая подружка, Ленка. Они сидят в пустом классе и жуют свои бутерброды. Ленка вытащила из портфеля куколку. Эка невидаль! Ещё не расставшиеся с детством, они вечно таскали их с собой. Совершенно потрясла Нину тогда не она. Порывшись в кармашках портфеля, Ленка вытащила на свет божий сумочку, принадлежащую, очевидно, кукле. Сумочка была тряпочная, малюсенькая, но как настоящая! Она надевалась кукле на плечо и даже имела два миниатюрных отделения, а застёгивалась на крошечную, но тоже настоящую, пуговицу. Нина замерла. Взяла в руки так осторожно, как будто сумочка была хрустальной. Не дыша, расстегнула пуговку, заглянула внутрь, осторожно потрогала детскими пальчиками пустоту.

Вообще-то, игрушек у неё всегда было предостаточно. Всяких. Почему её так поразила тогда эта незатейливая сумочка?

На следующий день она напросилась к подружке в гости и там не выпускала игрушку из рук. В общем, расстаться с сумочкой она так и не смогла.

Нет, она не украла! Просто положила её в кармашек платья и забыла вернуть. Ну, строго говоря, не забыла, а постаралась забыть. В общем, как будто забыла. Разве это воровство? Тем более, что Ленка - её лучшая подруга, и тогда она даже не заметила исчезновения! Позже посетовала немного, что та сумочка (помнишь, которая тебе понравилась?) куда-то делась. Да бог с ней!

Тогда история забылась, стёрлась из памяти...

Зачем она сейчас выплыла из небытия, так некстати? Нина Павловна заметила, что щёки её снова стали горячими, как в тот день, когда пропали деньги. Сегодня они горели даже сильнее, чем тогда!

Интересно, куда потом делась эта сумочка?

Когда Ленка приходила к ней поиграть, её приходилось прятать. Потом она исчезла, как исчезает множество других вещей, когда дети взрослеют. Наверное, уходят в страну ненужных игрушек...

Нина Павловна ещё долго сидела, глядя на бегающие золотистые огоньки. Посмотрела на часы. Не поздно ли для звонка? Ой, да время ещё детское! Засмеялась вслух. Надо же, как кстати это - "детское время".

Собралась с духом, выбрала из контактов Ленкин и нажала на кнопочку.

28.11.2025 г.