Ад Данте
Данте Габриель Россетти - один из основателей "Братства прерафаэлитов", художник и поэт.
Элизабет Сиддал - его возлюбленная, впоследствии жена, художница. Ей посвящена значительная часть стихотворений Россетти.
Элизабет позировала для знаменитой картины Джона Эверетта Миллеса "Офелия", лежа в ванне с водой, что послужило причиной ее простуды, а впоследствии и , вероятно, заболевания туберкулезом.
Прожив несколько лет в браке с Россетти, Элизабет умерла от передозировки опиума, который принимала, что бы успокоить сильные головные боли. Вне себя от горя Габриель положил в ее гроб тетрадь с посвященными Лиз стихами. ( через несколько лет он поднимет гроб из могилы и извлечет тетрадь, что вызовет скандал во французском обществе). После смерти Элизабет Россетти несколько лет работал над своей лучшей картиной " Беата Беатриче" ( Блаженная Беатриче).
Он прожил еще 20 лет, но больше не женился, не имел детей, в последние годы злоуподреблял хлоралом и умер
от тяжелой болезни в обществе сварливой экономки.
Ад Данте
Да, в ванну лечь не то, что лечь в могилу.
Так ,вероятно, все- таки теплей,
хотя не обязательно удобней.
Офелии, возможно, было проще:
решилась на прогулку в ближней роще,
а дальше лишь свобода и покой.
И песни о страданьи в жизни этой,
и домыслы о грезах в жизни той.
Как нам узнать теперь, в какой она юдоли?
А с Лиз все буднично, и все предрешено.
Нехватка денег, дров, дешевое вино
и ванна, и вода, холодная до боли.
Россетти полон жизнью, как отравой,
и слово смерть не значит ничего.
И слово верность значит очень мало.
Что ж, время - червь, и вылечит его.
А Лизабет отчаянно больна,
и боль швыряет кашлем из окна
Ждала всю ночь, ждала опять сначала,
обидой будто кровью истекала.
Страсть не заманишь, как осла, морковкой,
постель без мужа отдает стыдом,
и не спасает время от чахотки,
и поражает будничным трудом.
Но опий открывает каплям счет.
Да, не всегда терпенье впрок идет.
Бывает и талант выходит боком,
а тут еще пристали мысли скопом,
как стая отвратительнейших мух.
С кем он сейчас и где, так пусть за гробом
в беспамятстве бредет, покинув шлюх.
Она шагнула ночью в смерть, как в пруд,
измучена бессонницей, устало.
Возможно, просто удалось уснуть,
а утром открывать глаза не стала.
И не смогла обьятий разомкнуть.
А Габриэль остался в доме том,
где был желанен, но сейчас пустом.
И песни, что слагались понемногу,
теперь в могиле - там, где света нет.
Где так темно, что в такт живому слогу,
чернила светят для Элизабет.
И он пустился, точно в страшной притче,
к подножию "Беата Беатриче",
отдав все силы тени на картине,
и в Лиз увяз, как будто в паутине.
Свидетельство о публикации №125112805035