В шуме белом

И снова звонок.
Еду опять,
Снова слышу шум, мелом вожу,
Снова хочу как пророк
Разобраться, понять,
До шума постичь глубину.

Но пронизан мир шумом белым,
Не виден солнца ход,
Лишь мерцает чёрствый род.
Вожу и вожу я белым мелом
По асфальту с бездыханным телом -
Сим не доволен и не горд.

Делились клетки, сердце билось,
Был выбором покой ночной,
А под жёлтою листвой
Мечта таилась,
Если позволите назвать трагедию мечтой.

Сотню раз,
Во сне тревожном и напрасно мучаясь вживую,
Душою представлял -
Я нырял,
Как спасатель-водолаз,
В пучину тёмную, морскую,
И в чёрном-чёрном неизвестном
Я видел - существо тоскует
И страдает. Как это нечестно!

Купил я акваланг, развил умение нырять,
Чтоб увидеть слёзы под водой,
В тьме непроглядной и немой,
Продолжал искать, и слушать, и искать!

Зачем?
Зачем рисовать спасение того,
Кого сейчас смакует контур мела,
Пряжу мотать на веретено,
Будто бы нет ещё тела?

Не я, а вы.
Вы отдали мелу белому и шуму
Лёгкие застрявших в глубине,
Притворяясь иль являясь самодуром
И Незнайкой на Луне.

Резонно мокнуть, рисковать,
Когда суша проста и понятна?
Пока не увидят кровавые пятна,
Не могут понять!
Не могут понять
Природу сих связей незримых -
Суша будет дышать,
Если нет водолазов ленивых.

Теперь. Теперь
Под белый шум людское озаренье,
Теперь хотят научиться нырять.