Метель

На мостовой, от изморози сед,
томился лист,  как лодка у причала,
уже не веря в будущий рассвет,
когда  метель его и повстречала.
Порывистая белая  княжна
с глазами льда, с дыханием простуды
была так упоительно нежна,
шептала: «Заберу тебя отсюда».
И он летел, доверчивый простак,
отдавшись ей безмолвно, полуслепо,
и рассуждал, наверное, вот так:
«Хоть оторвусь, как люди, напоследок!»
Она несла его сквозь фонари,
сквозь провода, гудящие тоскливо.
«Смотри, — она шептала, — посмотри,
как всё без нас темно и некрасиво».
Он верил ей, он рвался в высоту,
он был солдат её летучей свиты.
и падал снег на чью-то немоту,
на варежки, что мамою забыты.
Кленовый лист, последний джентльмен
осенних дней, ушедших безвозвратно,
он принял добровольно снежный плен
и не просил, и не хотел обратно.
Куда лететь? Зачем? Не всё ль равно,
когда метель поёт с тобою рядом,
и замело трамвайное окно,
и смерти нет, когда любовь - отрада.