Избравший крестный путь

I
И вот ступил он на тропу мирскую,
Где пыль седая клубится, как туман,
Где жизнь, борьбою душу истребую,
Встречает стонами со всех сторон и стран.
Ему навстречу — лики искажённые,
Больные скорбью, яростью, тоской,
Души, во тьме ночной заблуждённые,
С своей неразрешённою тоской.

II
Он шёл меж них,и каждый вздох тяжёлый
Ему напоминал о клятве роковой,
О тишине озёр, о глади смолой,
Оставленной в стране его святой.
Но не роптал избранник одинокий,
Нёс в сердце образ, светлый и немой,
И ветхий мир,что дан был в срок высокой,
Как щит от ужаса и скорбями земной.

III
В его душе, как в келье монастырской,
Хранился тот елей, что все же не угас,
И в шуме площадном, и в речи быстрой
Он слышал отзвук горних, чистых глаз.
И в каждом нищем, падшем и больном
Узреть стремился он черты благие,
Ту искру Божию, под греховным хламом
Томящуся в плену, всечастно изнывая.

IV
Но демон сомнения, с улыбкой хладной,
Шептал ему:"Вот твой высокий строй!
Где ж благодать?Всё здесь так безобразно,
И твой геройский подвиг — лишь покой.
Вернись в твой рай, в долину заповедную,
Где эхо шепчет в сладостной тиши,
А здесь — одна лишь проза бесследную,
Одно людское рабство и грехи".

V
И в час такой, когда душа смущалась,
И крест земной казался нестерпим,
Он образ тот, что в озере остался,
Воздвигнул в сердце, слёз омывшим им.
И вновь звучал тот голос, неизменный:
"Прими сей дар — и муку, и любовь,
Иди в народ, в больницы, в сени тленны,
Неси свой свет, свою святую кровь".

VI
И нёс он крест, смиряя дух мятежный,
Сквозь гул толпы, сквозь смех и ложь,
Благословляя путь свой безнадежный
И оправдав свою судьбу во всём.
И видел он — сквозь морок и паденье
Порой мелькал родной, нездешний свет,
Как отблеск той, утраченной весны,
Что вечно жив в душе, что гибели и нет.

VII
И в этой скорби, в этом постоянстве,
В борьбе с самим собой, с мирской грозой,
Явился ему новый смысл в состраданье,
Как искупленье в жизни у земной.
Не для себя, для призрачного рая
Он путь — для страждущих, живых,
Чтять тоску, их боль смиряя — растворяя
В бездонной милости души своей больной.

VIII
Так шёл пророк в толпе неотличимо,
Неся в груди и холод,и пожар,
Где утешенье становилось бремя,
А тяжкий крест— блаженством из утрат.
И в этом был высочайший строй души,
Не отреченье, а её внимающий закон,
Когда из мук, из тьмы и из суши
Бессмертный дух, как феникс, возрождён.