Тёмные ночи ноября и первый снег

Ноябрь роняет сажу с небосвода,
Где звёзды – ледяная бахрома.
И тьма, как суть унылой непогоды,
Вползает в опустевшие дома.

Она густа, как дёготь, как чернила,
В ней тонет взгляд и растворяется она.
Земля свой летний свет похоронила
И замерла, почти что не дыша.

Промозглый воздух пахнет стылой глиной,
И голых веток тянется скелет.
Мир кажется как будто без причины,
Где выключили звук и выжгли свет.

Фонарь – слепое, жёлтое пятно,
И лунный серп – надломленная спица.
И кажется, что так заведено:
Что этой тьме вовеки длиться, длиться...

Ночь копит мрак, как будто взаперти,
Считая вздохи стынущей листвы.
И нет надежды проблеска в пути,
И нет спасенья от её канвы.

Но вдруг, с небес срывается умело
Одна снежинка, следом – хоровод.
И мир, где всё чернело и густело –
Внезапно обретает новый код.

Ложится снег – нетронутый, безгрешный,
Как будто чистый, выглаженный лист.
И воздух, бывший горьким и кромешным,
Становится торжественен и чист.

И та же ночь, но ведь она иная!
Луна свой свет на землю льёт щедрей.
И мгла, сама себя не узнавая,
Светлеет от мильона фонарей.

От снежных искр, что ловят луч холодный,
Даря взамен рассеянное чудо.
И тьма уже не кажется безродной,
А лишь холстом для белого этюда.

И в этой белизне, простой и ясной,
Она находит долгожданный свет.
Так после самой тёмной и ненастной
Приходит правильный ответ.