В этом парке, где воздух прогорклый и серый

В этом парке, где воздух прогорклый и серый,
где асфальт весь потрескался, точно кора,
я стою, как бездомный котёнок у двери,
в эпицентре чужого теперь «вчера».

Ты была здесь повсюду — в изгибе аллеи,
в перспективе, что к выходу нас волокла.
Нынче листья, как письма, летят, не жалея
ни чернил, ни бумаги, ни капли тепла.

Этот парк — как потёкшая тушью открытка,
как забытый в кармане истлевший билет.
Каждый шаг мой — нелепая, в сущности, пытка:
проверять, есть ли ты, убеждаться, что нет.

Вот скамейка, где краска всё съёжилась, вздулась,
где молчанье твоё обретало слова.
Ты тогда не устами — душой улыбнулась.
Нынче здесь только мокрая тлеет листва.

Я пытаюсь припомнить черты, но напрасно:
память — сломанный ракурс, но то — полбеды.
Образ твой распадается тут ежечасно
на осколки пейзажа, на капли воды.

Так стоит часовой на посту опустелом,
охраняя не крепость, а голый пустырь.
Я впечатан в ландшафт этим парком, всем телом,
как впечатанный в землю сырой костыль.

Я уйду, оставляя следов вереницу,
чтобы завтра метель их смогла замести.
И прогулкой ночной обвиваю столицу,
что тебя не сумела той ночью спасти.