Читая Тору Негаданная встреча с Богом

Читая Тору
Негаданная встреча с Б;гом. Недельная глава «Вайеце»
Джонатан Сакс.                Перевод с английского Светланы Силаковой                24 ноября 2025
===================================== 
Вот одно из важнейших видений, о которых рассказывает Тора. Яаков, одинокий путник в ночи, бегущий от гнева Эсава, устраивается на ночлег. И видит не кошмарный сон, навеянный страхом, а явление Б;га: «Он наткнулся на некое место [вайифга бамаком] и заночевал там, потому что зашло солнце. Он набрал камней, что были там, сложил себе изголовье и лег в том месте [на ночлег]. И увидел он во сне: лестница стоит на земле, а ее вершина достигает небес, и ангелы Б;га поднимаются и спускаются по ней. И вот, Г;сподь стоит над ним… Яаков пробудился от сна и сказал: “Воистину, Г;сподь пребывает на этом месте, а я и не знал!” Ужаснулся он и добавил: “Как страшно это место! Это и есть Дом Б;га, это — врата небес!”» (Берешит, 28:11–17).

Основываясь на этом фрагменте, мудрецы Талмуда утверждали: «Яаков установил вечернюю молитву» . Этот вывод сделан из слова «вайифга», которое может означать не только «он пришел (куда;то)», «повстречал (на своем пути что;то)», «случайно наткнулся (на что;то)», но и «он молился», «упрашивал», «умолял», как в Ирмеяу, 7:16: «Ты же не молись за народ этот, не скорби о нем, не возноси мольбы и не ходатайствуй предо Мною [ве;аль тифга би]».

Что касается слова «бамаком» («место»), то мудрецы Талмуда считали, что оно значит «Б;г» («место вселенной»).

Лестница Яакова. Гравюра из Figures de la Bible («Библейские персонажи») Гаага. 1728
Итак, Яаков установил молитву, которая завершает ежедневный молитвенный цикл. Авраам ввел шахарит (утреннюю молитву), Ицхак — минху (дневную молитву), а Яаков — арвит (вечернюю молитву).

Мысль поразительная. Хотя словесные формулировки во всех будничных молитвах идентичны, в каждой из них запечатлен характер кого;то из праотцев.

Авраам олицетворяет утро. Он основоположник, тот, кто принес в мир религиозное сознание нового типа. С Авраама начинается очередной день.

Ицхак олицетворяет день. В Ицхаке нет ничего нового — никаких кардинальных переходов от тьмы к свету или от света ко тьме. Многие события в жизни Ицхака повторяют биографию его отца. В голодные годы он, как прежде Авраам, вынужденно отправляется в землю филистимлян. Он заново отрывает те колодцы, которые когда;то выкопал отец.

Ицхак — негромкий героизм преемственности. Он звено в цепи завета. Его дело — соединить предыдущее поколение со следующим. Он не вносит ничего нового в жизнь под знаком веры, но его биография отличается своим, особым благородством. Ицхак — это непоколебимость, верность, решимость продолжать путь.

Яаков олицетворяет ночь. Это человек, который изведал страх и прошел через бегство, человек, который противоборствует Б;гу, другим людям и самому себе. Именно Яакову известны темные стороны нашего мира.

И все же предположение, что вечернюю молитву ввел Яаков, вызывает сомнения. В знаменитом эпизоде Талмуда рабби Йеошуа высказывает мнение, что вечерняя молитва, в отличие от шахарит или минхи, не обязательна (хотя, как отмечают комментаторы, она стала обязательной в результате того, что ее признали таковой много поколений евреев). Почему, если она установлена Яаковом, ее не сочли столь же непреложно обязательной, как молитвы Авраама и Ицхака? Традиция предлагает три различных объяснения.

Первое: мнение о необязательности арвита высказывают те, кто полагает, что наши ежедневные молитвы — не установление праотцев, а память о жертвоприношениях в Храме. Было утреннее жертвоприношение, было дневное, но вечернего не было.

В том и состоит и разногласие: в глазах тех, кто возводит историю молитв к жертвоприношениям, вечерняя молитва — дело добровольное, а в глазах тех, кто возводит эту историю к праотцам, — обязанность.

Второе: закон гласит, что обязанность молиться отменяется на время путешествия (и на три дня после его завершения). Во времена, когда путешествовать было крайне небезопасно, путники постоянно страшились нападения разбойников и были не в силах сосредоточиться на других мыслях. А для молитвы необходима сосредоточенность (кавана).

Итак, в тот вечер Яаков был освобожден от молитвы и вознес свою просьбу к Б;гу не по обязанности, а добровольно. Вечерняя молитва так и осталась добровольной.

Третье объяснение: согласно одной из традиций, когда Яаков был в пути, «солнце зашло внезапно», не в положенный час. Яаков намеревался прочесть дневную молитву, но, к своему удивлению, обнаружил, что наступила ночь. Арвит не стал обязательной молитвой, поскольку читать вечернюю молитву Яаков не намеревался.

Однако есть и более глубокое объяснение. В каждом из трех стихов, которыми мудрецы Талмуда обосновывали установление молитв, употреблена своя, особая лексическая конструкция.

Авраам «рано утром пришел к тому месту, где он [накануне] стоял пред Г;сподом» (Берешит, 19:27). Ицхак «под вечер вышел в поле поразмыслить  [ласуах]» (Берешит, 24:63). Яаков «повстречал» Б;га (или «натолкнулся», «набрел» на Него) [вайифга бамаком]. Это разные типы религиозного опыта.

Авраам — основоположник, тот, кто начал поиски Б;га. Это религиозный лидер творческого типа, фигурально выражаясь, отец всех, кто отправляется в духовные странствия к неведомой цели, вооружившись лишь убеждением: «Кто ищет, тот найдет». Авраам начал искать Б;га еще раньше, чем Б;г стал искать Авраама.

Молитву Ицхака называют «сиха», буквально «разговор» или «диалог». В диалоге участвуют двое: один говорит, другой слушает и, выслушав, отвечает. Ицхак — это религиозный опыт, понимаемый как диалог слова Б;жья со словом человечества.

Молитва Яакова совершенно иная. Она началась не по его инициативе. Яакова занимают совсем другие мысли: об Эсаве, от которого он спасается, и о Лаване, к которому направляется. И вдруг в его истомленный тревогой мозг врывается видение: Б;г, ангелы, лестница, соединяющая землю и небеса. Яаков никак не готовил себя к этому видению. Оно стало неожиданностью. Яаков буквально «натыкается» на Б;га, как мы иногда натыкаемся взглядом на знакомое лицо в толпе незнакомцев. Эта встреча состоялась усилиями Б;га, а не человека. Вот почему молитву Яакова нельзя сделать обоснованием для регулярной обязанности. Никто из нас не знает, когда именно в его жизнь вдруг вторгнется Присутствие Б;га.

В религиозной жизни есть элемент, неподвластный сознательному контролю. Он появляется из ниоткуда, когда мы ожидаем его меньше всего. Если Авраам олицетворяет наш путь к Б;гу, а Ицхак — наш диалог с Б;гом, то Яаков символизирует встречу Б;га с нами — незапланированную, нежданную, вне расписания. Это видение, этот голос, этот зов мы никогда не в состоянии предвидеть, но они полностью преображают нас.

Ощущение — и у нас, и у Яакова — такое, как будто мы пробудились ото сна и словно бы впервые осознаем: «Г;сподь пребывает на этом месте, а я и не знал!» Место не изменилось, изменились мы сами. Такой опыт никогда нельзя вменять в обязанность. Он не становится результатом наших действий. Он настигает нас сам. «Вайифга бамаком» означает: когда тебя занимают совсем другие мысли, вдруг обнаруживаешь, что забрел в Присутствие Б;га.

Такой религиозный опыт настигает тебя в ночи — буквально или фигурально. В ситуации, когда ты один, испуган, особенно раним, находишься на грани отчаяния. Именно когда этого ждешь меньше всего, можешь обнаружить, что твою жизнь наводняет сияющий Б;жественный свет.

Внезапно с уверенностью понимаешь: ты не один, Б;г здесь, Он был здесь все это время, просто ты был слишком занят своими заботами, чтобы Его заметить. Именно так нашел Б;га Яаков: не благодаря собственным усилиям, как Авраам; не в непрерывном диалоге с Ним, как Ицхак; а в пучине страха и одиночества.

Яаков, спасаясь бегством, спотыкается, падает… и обнаруживает, что упал в объятия Б;га, что Б;г ожидал его на этом месте. Никто из тех, кто пережил подобный опыт, никогда о нем не забудет. «Теперь я знаю, что Ты все это время был со мной, просто я смотрел в другую сторону».

Такова была молитва Яакова. Бывают времена, когда говорим мы сами, но в другие времена Б;г что;то говорит нам. Молитва не всегда предсказуема, она совершается не только по расписанию и по обязанности. Молитва — это еще и открытость миру, незащищенное сердце. Б;г может явиться нам нежданно;негаданно, пробудить ото сна, поймать в объятия, когда мы падаем.