Про вредные привычки, мат и прочее

Заботливый, надёжный, милый,
Хоть выставляй всем на показ,
Но как захрюкает он свином,
Стыдом я заливаюсь крас)

"Спасибо вам за свиноматку,
Иль боров там у вас – не видим.
Наш разговор с ним будет краток," –
И, взяв надёжну пар перчаток,
Сказал: "Тебя мы не обидим".

Конечно, разве то обида,
Когда здоровую свинью
Хотят пустить на колбасу,
о диво,
Картина та весьма уныла.
"Эй, хряк, сейчас тебя убью!" –
Мясницкий вот заносят нож,
"Он человек, его не трожь!" –
То крик любви, но, потонувший
Средь кровожадных мясников.
"Сначала мы отрежем уши.
С них будет добрый холодец,
Готовки нашей здесь венец.
Желают яств ведь наши души
Вот и пришёл тебе конец!"

"Друзья! Я люд, я человек!
Клянусь любовью своею,
Пропасть пред вами мне на век,
Я сдерживаться ведь умею.
И никогда не буду боле,
Как порось, хрюкать я при всех.
Ведь наделён же всё же волей,
Чтоб сдерживать потуги, Эх…"

Но лишь визжание одно
Сонм палачей моих услышал;
Рванулся, изодрав сукно,
Каким-то чудом всё же выжил;
И бёг по улицам, дворам,
Не разбирая те дороги.
Уже не чувствую я ноги,
Но резать я себя не дам.
Я обиваю все пороги,
Но кто б не глянул на меня,
Кричал: "отрежу свину ноги!" –
«Не уж то се мои итоги», –
С слезой об этом думал я.

Конечно, много дней прошло,
Про борова уже забыли,
По улицам, собравши пыли,
Бледное нечто тут пошло…

Товарищи, о том здесь речь,
Чтоб вежливость от тьмы беречь.
Не харкать, матом не ругаться,
Всем в окружении улыбаться,
Но тяжко то, я понимаю,
Когда ярём влечёшь, как скот.
И груз трагических невзгод
К земле тебя всего гнетёт.

Настанет день,
То знаю точно,
Не будет более порочно
Всё то, что окружает нас.
Отступит лень
И вкруг прекрас
Жить будем сёстрами, братьями,
И узы скрепнут между нами,
Скажу тогда: "Люблю всех вас!"

И свинок тоже не забудем,
Так кровожадно мы не будем
К животным относиться впредь.
Дано ведь людям всё стерпеть;
Любовь к животным всем иметь
И брать лишь то, что плану нужно,
Почтение к миру проявлять.
Работать с счастьем, натужно.
«Люблю тебя природа мать!» –
То мысль любого, кто ярём,
Гнетущий сбросил с своей шеи.
Мы красною взойдём зарёй,
В то верю я, и ты поверишь.