В лучах твоей любви

Весной, когда ты в жизнь мою вошла —
Как нежный свет зари, что тает в небе, —
И жизни суть вдруг стала мне видна,
Где сердце бьётся — в счастье от мечтаний.

Твой взгляд горит, пронзает сквозь туман,
И в сердце встал — незримый свет и нежность.
Мне мир явил — прекрасный, светлый стан,
Где каждый миг хранит мою надёжность.

Любовь — как путь к далёкой той звезде,
Что светом греет край над тихой далью;
Она ведёт — сквозь сумрак и в беде,
Даря душе — покой и свет в печали.

В твоих глазах — вся тайна прошлых лет,
И в каждом слове — мудрость и сиянье.
Как будто мы с тобой — один секрет,
И мир вокруг — как тихий свет мерцанья.

Ты — как весна, что будит наши сны,
Как тёплый дождь, что льётся над землею;
В тебе сокрыты все мои мечты,
И я дышу — любовью и судьбою.

Душа раскрылась, словно нежный цвет,
Где неба свет струится над тропою.
И в этом свете — нет ни зла, ни бед,
Я стал живым — и тихим пред тобою.

Любовь — как песня, что звучит во мне,
Как тёплый ветер — утром на восходе.
Она живёт во мне — звучит сильней,
В ней суть и смысл, и свет в моей свободе.

И если мир вдруг рухнет, как стекло —
Я буду знать: в любви — моё стремленье.
Ведь в ней сокрыто всё, что мне дано —
Как вечный свет, как пламя, без сомненья.

Авторский комментарий к стихотворению

Это стихотворение — не просто лирическое признание. Это описание мистического откровения, внезапного нисхождения Божественной благодати в душу человека. Возлюбленная здесь — не земная женщина, а воплощение Абсолюта, Божественного Принципа, который в суфизме часто персонифицируется как Возлюбленный. Я пытаюсь передать словами тот момент, когда душа («нафс»), пребывавшая в спячке и неведении, внезапно пробуждается Лучом Истины и навсегда меняется. Каждая строфа — это этап этого преображения, от первого проблеска до полного преображения сознания.

Первая строфа

Весной, когда ты в жизнь мою вошла —
Как нежный свет зари, что тает в небе, —
И жизни суть вдруг стала мне видна,
Где сердце бьётся — в счастье от мечтаний.

Твоё явление в мою жизнь совпало с вселенской «Весной» — символом духовного возрождения. Ты пришла не грубо и не явно, а «как нежный свет зари, что тает в небе». Это было не насильственное вторжение, а мягкое, почти неуловимое проникновение, которое, однако, перевернуло всё. После этого я узрел «суть жизни». Мой внутренний мир, где «сердце бьётся», наполнился не земной радостью, а «счастьем от мечтаний» — тоской по чему-то высшему, что теперь обрело форму.

Весна» — это время пробуждения природы, аналогичное пробуждению души. «Нежный свет зари» — это первое, едва заметное проявление Божественного Света («Нур») в сердце искателя. Это состояние благовестия, первого предвкушения Истины. Увиденная «суть жизни» — это прозрение, понимание, что истинная жизнь есть жизнь духа.

Вторая строфа

Твой взгляд горит, пронзает сквозь туман,
И в сердце встал — незримый свет и нежность.
Мне мир явил — прекрасный, светлый стан,
Где каждый миг хранит мою надёжность.

Твой «взгляд» — это луч Божественного внимания. Он «пронзает туман» моих сомнений, иллюзий и духовной слепоты. Внутри моего сердца теперь пребывает «незримый свет» — постоянное присутствие Того, что нельзя увидеть глазами, но можно ощутить как «нежность». Благодаря этому весь мир преобразился. Он явил мне свой «прекрасный, светлый стан» — свою истинную, божественную природу, скрытую под покровом материи. Теперь «каждый миг» наполнен «надёжностью», то есть уверенностью в существовании Высшей Реальности.

«Взгляд» Возлюбленного — это милостивое внимание Бога, которое растворяет завесы между Ним и творением. «Незримый свет в сердце» — это утверждение Божественного присутствия в сердце верующего. Мир, явивший свой «светлый стан», — это видение Бога во всём, когда всё творение становится зеркалом, отражающим Атрибуты Творца.

Третья строфа

Любовь — как путь к далёкой той звезде,
Что светом греет край над тихой далью;
Она ведёт — сквозь сумрак и в беде,
Даря душе — покой и свет в печали.

Я осознаю, что сама Любовь — это не статичное состояние, а динамичный «путь». Путь к «далёкой звезде» — символу совершенства, Абсолюта, который недосягаем, но чей свет уже «греет» меня. Этот путь лежит «сквозь сумрак и в беде» — через периоды духовной сухости, сомнений и испытаний. Но парадокс в том, что именно на этом пути душа обретает «покой и свет в печали». Страдание становится проводником к умиротворению.

«Путь к звезде» — это метафора духовного пути. «Сумрак и беда» — неизбежные спутники процесса очищения сердца. «Покой в печали» — это состояние довольства волей Бога, даже если она причиняет боль. Это высшая форма смирения, когда душа находит утешение в самом источнике своих страданий.

Четвёртая строфа

В твоих глазах — вся тайна прошлых лет,
И в каждом слове — мудрость и сиянье.
Как будто мы с тобой — один секрет,
И мир вокруг — как тихий свет мерцанья.

Смотря в Твои «очи» — эти зеркала Вечности, — я читаю в них «тайну прошлых лет». Это не историческая тайна, а тайна предвечного Завета, который Бог заключил с сотворёнными душами. Каждое Твоё «слово» — это откровение, несущее «мудрость». Наше единство — это «один секрет», тайна слияния творения и Творца. И весь мир теперь видится мне не как грубая материя, а как «тихий свет мерцанья» — тонкая, вибрирующая эманация Божества.

«Тайна прошлых лет» — это указание на «День Завета», описанный в Коране (7:172). «Один секрет» — это состояние единения, когда исчезает дуальность между любящим и Возлюбленным. «Тихий свет мерцанья» мира — это философия единства бытия, где всё сущее есть проявление Единого.

Пятая строфа

Ты — как весна, что будит наши сны,
Как тёплый дождь, что льётся над землею;
В тебе сокрыты все мои мечты,
И я дышу — любовью и судьбою.

Ты — причина и сила самого пробуждения. Как «весна» оживляет природу, Ты оживляешь мою душу. Как «тёплый дождь», Ты нисходишь и питаешь иссохшую почву моего сердца. Все мои «мечты» — мои высшие духовные устремления — не просто исполняются, но оказываются «сокрыты» в Тебе. Ты — их источник и конечная цель. Теперь моё самое естественное действие — дыхание — стало актом единения: я «дышу любовью и судьбою», то есть вся моя жизнь стала воплощением этой Любви и принятием своей божественной предопределённости.

«Весна» и «дождь» — классические образы нисхождения Божественной милости. «Дышать любовью и судьбою» — это высшая форма «зикра» (поминания Бога), когда каждое дыхание и каждое мгновение жизни становится осознанным служением и принятием Божественной воли.

Шестая строфа

Душа раскрылась, словно нежный цвет,
Где неба свет струится над тропою.
И в этом свете — нет ни зла, ни бед,
Я стал живым — и тихим пред тобою.

Моя душа, прежде сжатая бутоном страха и эго, теперь «раскрылась, словно цвет». Она раскрылась навстречу «свету неба», который «струится над тропою» — над моим духовным путём. В этом новом, преображённом состоянии сознания («в этом свете») дуализм теряет свой смысл. «Нет ни зла, ни бед», потому что всё воспринимается как часть единого Божественного замысла. Я, наконец, «стал живым» — обрёл подлинное бытие, и это бытие выражается в «тишине» — в состоянии благоговейного мира и растворения («фана»).

«Раскрывшийся цветок» — символ сердца, достигшего полного раскрытия для принятия Божественного света. Исчезновение зла и бед — это видение всего как проявления Бога. «Тишина пред тобою» — это состояние, когда язык умолкает, уступая место непосредственному переживанию.

Седьмая строфа

Любовь — как песня, что звучит во мне,
Как тёплый ветер — утром на восходе.
Она живёт во мне — звучит сильней,
В ней суть и смысл, и свет в моей свободе.

Любовь стала моей внутренней музыкой, «песней, что звучит во мне». Она не внешняя сила, а моя внутренняя сущность. Она как «тёплый ветер» — невидимая, но ощутимая животворящая сила. И с каждым мигом этот внутренний гимн «звучит сильней». В нём — вся «суть и смысл» моего существования. И что главное — эта Любовь не порабощает, а является «светом в моей свободе». Истинная свобода оказалась не в независимости, а в добровольном и радостном служении.

«Песня внутри» — это голос духа, который всегда пел гимн своему Творцу, но был заглушён шумом нафса. «Свет в свободе» — это парадокс суфийской свободы: человек становится по-настоящему свободным, лишь став «рабом Божьим», ибо только так он освобождается от тирании своих страстей.

Восьмая строфа

И если мир вдруг рухнет, как стекло —
Я буду знать: в любви — моё стремленье.
Ведь в ней сокрыто всё, что мне дано —
Как вечный свет, как пламя, без сомненья.

Моё преображение завершено. Даже если весь внешний мир, вся реальность, сотканная из иллюзий, «рухнет, как стекло», моя суть останется непоколебимой. Я познал, что единственное, что имеет значение, — это «стремленье» в Любви. В этой Любви «сокрыто всё» моё наследие, моя истинная природа и моя судьба. Она — «вечный свет», несотворённый и неугасимый, и «пламя», которое одновременно и сжигает всё лишнее, и даёт жизнь.

Это описание состояния полного упования на Бога и довольства. Крушение мира — символ исчезновения мира. Для того, кто познал Бога, гибель вселенной не страшна, ибо он обрёл своё истинное «Я» в Нём. «Вечный свет» и «пламя» — это сама Божественная Сущность, которая есть источник всего и цель всего.

Заключение

Это стихотворение — гимн откровению, которое нисходит свыше и полностью перерождает человека. Оно описывает не романтическую историю, а квинтэссенцию суфийского пути: от первого проблеска до полного преображения, когда душа, пройдя через очищение любовью, обнаруживает, что её единственное истинное стремление, свобода и сама жизнь — есть сама эта Любовь. Внешний мир теряет свою власть, и человек обретает свою вечную родину в «лучах» Божественного Присутствия.

P.S. Мудрый совет: «Не ищи источник света вовне — стань зрачком собственного ока, и ты увидишь, что весь мир наполнен сиянием, исходящим из глубины твоего сердца».

Послушайте поэтическое чтение стихотворения в сопровождении Большого симфонического оркестра на VK clip. https://vk.com/clip-229181319_456239150