Любви не сыщется цена

Любви не сыщется цена,
Нет меры , все преграды в клочья,
Лишь тихий плач, лишь тёмной ночью,
Расскажет чем живёт душа,
Что бережёт, а что не очень...

По краю шла страна дороги,
Со всех концов лишь вороньё,
И от правителей враньё,
Что мы не челядь, а все боги,
И, что живём не как зверьё.

И не питаемся подножным,
Не сушим на зиму грибы,
А покупаем в три цены -
Хоть в мыслях будем осторожны,
Как не накаркать бы войны!

И каждый день дома пустеют:
Кто на погост, а кто в Москву,
Кто пьёт, кто грабит, кто в тюрьму,
А если жить так не умеешь,
То сразу с камнем и к пруду!

Страна под гнётом девяностых:
От идеалов миражи,
Убийства, банды, грабежи,
Да, стало жить совсем не просто,
И о манетах видеть сны,

О хлебе, что с хрустящей коркой,
О свежем, жирном молоке,
О настоящей колбасе,
Была ж она, батон с икоркой,
Совсем недавно ели все!

Но поменялось быстротечно -
Картошка, репа и вода,
Для многих мерзость, но еда,
Дававшая нам человечность,
Держала от пути греха!

Да, молодым намного проще,
А как же было старикам?
Они то жили ещё там,
Где птицы пели в райской роще,
И не привыкшие к кустам!

Вот и моя не унималась,
Седьмой десяток позади,
В мешках на шкафе сухари,
Как будто знала и старалась,
Для них ведь не было цены.

И по утрам ждав почтальона, -
С пустым ведром идя во двор,
Собрать бы ягодку, как вор,
Пока все спят, пока все дома,
И не направят гневный взор.

А у меня, проснувшись утром,
Клубника с сахаром была,
Когда и вишня, прям с куста,
Когда малина почему то -
Всё для меня несла она!

Но про неё давно забыли,
Не ну;жны стали старики,
Что об советские штыки,
Исщадье ада погубили,
Нацизм с планеты извели!

И не дождавшись почтальона,
Уже три месяца подряд,
Она из шкафа свой наряд,
Снимает тот, что при пагонах,
Что в орденах - ведь на парад!

И пообщавшись, поглядевши,
На тех кто жив, пока в строю,
Кто с ней тащил узду одну,
Кто от войны осиротевший,
Но не предал свою страну!

И в мыслях солнечных витая,
Как хорошо, что правит мир,
Ведь он и есть тот элексир,
Что жить планете помогает,
Он словно бог, её кумир!

И не заметила воришку -
Стащил из сумки гамонок,
А в нём молитва на весь срок,
И сберегательная книжка,
Без денег, лишь совсем чуток.

И тучи, вихри налетели,
Слезами полные глаза,
Молитва дедушку спасла,
Когда в плену убить хотели,
Она читала и ждала!

Она хранила, сберегла,
С войны сложила в гамонок,
Как будто верила, что Бог,
Как будто с ней, и это знала,
Как ангел, что её берёг!

А для него всего бумажка,
Воришка денег не найдя,
От злости челюстью скрепя:
"Ну ничего"- вздыхает Пашка -
" Найду ещё деньжонок я"!

И был я мал, но не забуду,
Как что то светлое ушло,
Как что то тяжкое пришло,
Но всё же Бог простил Иуду,
И у неё всё отошло!

Быть может потому что вместе,
Быть может потому что я,
Быть может жить ей для меня
Назначил кто-то лет под двести -
Такая бабушка моя!