Сказка

Уже был вроде не пострел,
Уже пытался рифмой бряцать,
Но в остальном не преуспел,
И не умел затвором клацать
В свои неполные шестнадцать…

Я помню первый поцелуй
С русалкой с синими глазами,
Молила Совесть: «Не балуй,
Держи контроль над тормозами,
Не то умоешься слезами!..

Ведь ты – потомственный плебей,
Она ж – не дочь псаря и прачки…»,
А Страсть зудила: «Не робей,
А дай понять своей гордячке,
Что ты не падал с водокачки!..»

Но их про жизнь горячий спор,
Любовь и прочее такое,
Несясь лавиной снежной с гор,
Не дал душе моей покоя –
Лишь начинил её тоскою…

Пока рядили обо мне
Святая Совесть с грешной Страстью,
Надумал я от них втайне –
То ли к несчастью, то ли к счастью! –
Сам разобраться с той напастью.

Под ночь весеннею порой,
Когда беременные почки
В кленовой роще под горой
Рождали первые листочки,
Поплёлся я к заветной точке.

Впервые, знать, на рандеву
Я не летел на крыльях ветра,
Чтоб он не смог погнать волну
Длиной не меньше километра
Тонов не радужного спектра.

Нелёгким путь мой был в тот раз
Чрез топь догадок и сомнений,
Несущих в лоно синих глаз
Душевный гнёт моих смятений
Воображаемых явлений.

Под сумасшедший звездопад
Луна светила ярче Солнца,
А я сквозь чащу наугад
От родникового колодца
Рысцой ленивой иноходца.

Как никогда я не спешил,
Свою терзая безупречность,
И филин, местный старожил,
Мою высмеивал беспечность –
Ты опоздал, дескать, на вечность.

Она меня уже ждала,
Прильнув к стволу резного клёна,
И я ослабил удила,
Надеждой хрупкой окрылённый,
Заметив взор её влюблённый.

С неё струился лунный свет
Потоком из жемчужных нитей,
Ведя свой искромётный след
В волшебный мир моих наитий
Непредсказуемых событий.

А дивный блеск её очей,
Сравнимый лишь с сияньем звёздным
Накалом в тысячи свечей,
Меня прощал за то, что поздно
Явился в трансе одиозном.

Внезапный бриз надул шатром
На ней ромашковое платье,
И лёгким парусом сей шторм
Швырнул её в мои объятья,
Чтоб мог вкусить всю благодать я!

И закружилась голова
От губ её прикосновенья,
Наслав на мысли и слова
Необъяснимое затменье
За миг один лишь, за мгновенье.

И ускользая из-под ног,
Твердыня, став подвижной, зыбкой,
Взяла нас бережно в залог,
Пленённая её улыбкой,
Её девичьей статью гибкой.

Дыханье, бег свой укротив,
Чтоб лучше слышать песню сердца
На упоительный мотив
Любовью меченого скерцо,
Открыло тайную в нём дверцу.

От нотки сладкой паучок
Застыл на веточке сосновой,
Отбросив в сторону крючок,
Чтобы затем продолжить снова
Творить шедевры мухолова.

И в нашу честь в ночной тиши
Салютовали почки клёна,
Давая жизнь в лесной глуши,
На мир взглянувшим изумлённо
Листочкам, вязью окаймлённым.

Чтоб нас вниманьем не смущать,
Прикрыв свой лик вуалью-тучкой,
Луна призвала не трещать
Над рощей звёзды, сбившись кучкой,
И пригрозила нахлобучкой.

Но звёзды дали свой салют –
Луны бояться им негоже,
И филин, оказавшись тут,
Уютное покинув ложе,
За нас порадовался тоже.

Казалось, волею небес
Счастливей нас и нет на свете,
И нас несёт в страну чудес
На белом облачном корвете,
Где главный шкипер - вольный ветер!

И чудилось на тот момент:
Само нас небо вдохновило
На дерзкий сей эксперимент,
И вдохновив, благословило –
В любовном вихре закружило!

А Страсть, явив из-за ствола
Своё бессовестное рыло,
Самодовольно изрекла
На свой манер, своё мерило:
«А я тебе что говорила!?..»

Бесстрастной Совести речей
Не слышал я в аврал сердечный,
Быть может, их лесной ручей
Глушил напевом бесконечным,
Что рядом тёк маршрутом встречным?

Она конечно ж хороша –
Окошка жизни нашей ставень,
Но есть у нас ещё душа
И сердце страстные, как пламень,
Способные расплавить камень!

Я помню первый поцелуй –
Прикосновенье дикой розы...
Иль я, как истый обалдуй,
Вняв чарам злой метаморфозы,
Принял за явь хмельные грёзы?..

Уже вся жизнь прошла с тех пор,
Уже глаза не цвета неба,
А я веду с собою спор,
Перемножая быль на небыль –
Так был я в сказке той, иль не был?!..