Конь и конюх

В конюшне сумрачной и тесной,
Где воздух прел и пах навоз,
День начинается не с песни,
А с лязга кованых полоз.

Ещё заря не тронет крыши,
И сон туманит всё вокруг,
А конюх старый уже слышит
Копытцев беспокойный стук.

Он встанет, крякнув, с грубой лавки,
Где спал урывками, как вор,
И побредёт к гнедой коняге,
Ведя свой вечный разговор.

Конь встретит тихим, сонным ржаньем,
В глаза посмотрит тяжело,
Как будто делится страданьем,
Что на душу ему легло.

И снова день, он как вчерашний,
Где нет ни отдыха, ни нег,
Лишь труд томительный, всегдашний,
И на ресницах талый снег.

Таскать возы, месить дороги,
Что развезло сырой весной,
И чувствовать, как ноют ноги
Под тяжестью и крик людской.

А вечером, в тепле неярком,
Когда окончен путь дневной,
Конь будет пить из вёдер жарких
И есть овёс свой трудовой.

И конюх рядом, с той же долей,
Присядет на мешок в углу,
Деля с конём и хлеб, и боли,
И общую на всех хулу.

Две жизни, связанные в узел,
Две воли, слитые в одну,
Один — ярмом и потом сузил,
Другой — судьбой идёт ко дну.

Так и живут в своей обители,
Где свет и радость — редкий гость,
Два молчаливых небожителя,
Что делят и хвалу и злость.