Тайны и загадки Руси

В ночной глуши над лесом слабый свет,
И даль дымит, плывя в тиши нетленной.
Я слышу вздох — что шёл из давних лет,
И чую пульс земли, простой и древний.

Река блестит — и замер лес в ответ,
Там шепчет дух, роняя свет из мрака.
И слышен шёпот — будто чей-то след, —
Как знак того, что ждёт нас за оврагом.

В полях лежит, раскрыв ладонь, туман,
Он дышит мглой — и тихий свет сиянья.
В его груди живёт ночной обман,
Но я в нём слышу шёпот тайн познанья.

В ветвях берёз мелькнёт немой огонь —
Он как порыв души в момент прозренья.
Мне шепчет лес про вечность и погонь,
Что ждёт меня — в сиянье и стремленье.

Идёт ведун, храня в груди покой,
Его шаги в ночи хранят терпенье.
Он слышит зов — что тянет за собой,
И свет несёт — в свободу и смиренье.

Умолкнет лес над спящей гладью вод,
И вспыхнет мгла в росинках — на рассвете.
Я слышу Русь — витает надо мной,
Как друг, что был и есть в моём завете.

Иду тропой, где шепчет мягкий мох,
Где каждый шаг — молитва на рассвете.
И каждый куст мне будто даст намёк:
«Живи в себе — и Русь в себе заметишь».

Встаёт заря над весью и над мглой,
И даль гудит — как хор, без слов и звона.
В ней я нашёл свой мир и Дом живой —
Как свет в душе, что вечен и без трона.

Авторский комментарий к стихотворению

Это стихотворение — не описание пейзажа и не ностальгия по прошлому. Это глубокое мистическое путешествие внутрь себя и, одновременно, вовне — к постижению той вечной, вневременной Руси, что является не географическим или историческим понятием, а духовным архетипом, живой душой мира. Я пытаюсь услышать и описать не хроники князей и не быт предков, а тот сокровенный «пульс земли», который бьётся под спудом видимой реальности. Это путь суфия, идущего по тропе познания («тарикат»), где каждое явление природы становится буквой в священной книге откровения, а цель — найти «Дом живой» в собственной душе.

Первая строфа

В ночной глуши над лесом слабый свет,
И даль дымит, плывя в тиши нетленной.
Я слышу вздох — что шёл из давних лет,
И чую пульс земли, простой и древний.

Я начинаю своё странствие в состоянии тонкого, сумеречного восприятия. «Слабый свет» — это не физический огонь, а первый проблеск внутреннего озарения, дрожащий, как пламя свечи на ветру. «Даль дымит» — мир теряет чёткие очертания, растворяясь в «тиши нетленной», в той первичной реальности, что была до слов. И в этой тишине я начинаю различать не звуки, а само дыхание времени — «вздох из давних лет». Это голос не истории, а вечности. И самое главное — я ощущаю «пульс земли». Это биение живого, божественного начала в самом мироздании, его «простая» и «древняя» основа, игнорирующая суету эпох.

Вторая строфа

Река блестит — и замер лес в ответ,
Там шепчет дух, роняя свет из мрака.
И слышен шёпот — будто чей-то след, —
Как знак того, что ждёт нас за оврагом.

Природа отвечает на моё внутреннее состояние. Река, отражая тот самый слабый свет, становится зеркалом души. Лес «замер в ответ» — всё мироздание затаило дыхание, чтобы я мог расслышать «шёпот духа». Этот дух не страшен, он «роняет свет из мрака», то есть сама тьма становится источником откровения. Этот шёпот — «как чей-то след», ощутимое присутствие Незримого Спутника, Учителя. И это — «знак», указание на путь. «За оврагом» — метафора неизвестности, следующего этапа духовного восхождения, куда ведет этот знак.

Третья строфа

В полях лежит, раскрыв ладонь, туман,
Он дышит мглой — и тихий свет сиянья.
В его груди живёт ночной обман,
Но я в нём слышу шёпот тайн познанья.

Я вижу, как туман, подобный раскрытой ладони, принимает в себя и свет, и тьму. Он — воплощение иллюзии, «ночного обмана», мира-майи, скрывающего истинные формы вещей. Но для меня эта иллюзия не является препятствием. Напротив, именно сквозь неё, сквозь эту дымку неочевидности, я слышу «шёпот тайн познанья». Истина является не в голых фактах, а в намёках, в полутонах, в том, что скрыто.

Четвёртая строфа

В ветвях берёз мелькнёт немой огонь —
Он как порыв души в момент прозренья.
Мне шепчет лес про вечность и погонь,
Что ждёт меня — в сиянье и стремленье.

Внезапная вспышка — «немой огонь» в ветвях. Это не молния, а мгновенное озарение, сакральный миг прорыва, когда душа внезапно вспоминает о своей истинной природе. Это «порыв души в момент прозренья». И после этого прорыва лес открывает мне свою главную тайну: он говорит о «вечности и погоне». О том, что меня ждёт не статичный покой, а вечное «стремленье» в сиянии Божественного Света. Духовный путь — это не прибытие, а бесконечное движение.

Пятая строфа

Идёт ведун, храня в груди покой,
Его шаги в ночи хранят терпенье.
Он слышит зов — что тянет за собой,
И свет несёт — в свободу и смиренье.

На моём пути возникает фигура Ведуна. Это не колдун, а символ духовного Наставника, Совершенного Человека. Его главные черты — нерушимый «покой» и «терпенье» в каждом шаге. Он «слышит зов» сокровенной Реальности и позволяет этому зову вести себя. Он не порабощён, а свободен, ибо его смирение перед этим Зовом и есть высшая «свобода». Он — проводник, несущий «свет» того равновесия, где смирение перед Волей Бога становится актом высшей воли.

Шестая строфа

Умолкнет лес над спящей гладью вод,
И вспыхнет мгла в росинках — на рассвете.
Я слышу Русь — витает надо мной,
Как друг, что был и есть в моём завете.

После ночи странствий наступает рассвет. Всё замирает, чтобы родиться в новом качестве. И тогда «мгла», символ тайны, не исчезает, а «вспыхивает» в мириадах росинок, то есть сама тайна становится источником света. И в этот момент я не вижу Русь, я её «слышу». Она становится не объектом, а субъектом, живым духом, «другом». Этот друг «был и есть в моём завете» — то есть, связь с этой духовной родиной является изначальным, вечным договором моей души.

Седьмая строфа

Иду тропой, где шепчет мягкий мох,
Где каждый шаг — молитва на рассвете.
И каждый куст мне будто даст намёк:
«Живи в себе — и Русь в себе заметишь».

Теперь я иду уже не вслепую, а по ясной «тропе», где даже мох под ногами становится соучастником моего пути. Каждый шаг осознан и сакрален, это «молитва», то есть полное присутствие в моменте. И всё вокруг становится учителем. Простой куст передаёт главное откровение: «Живи в себе — и Русь в себе заметишь». Внешний поиск завершён. Тайна Руси — это не во внешних скрижалях, а в глубине собственного сердца. Русь — это внутреннее состояние души, её строй, её лад.

Восьмая строфа

Встаёт заря над весью и над мглой,
И даль гудит — как хор, без слов и звона.
В ней я нашёл свой мир и Дом живой —
Как свет в душе, что вечен и без трона.

Приходит окончательное прозрение. Заря встаёт не только над землёй, но и над последними остатками внутренней «мглы». Вся «даль», всё мироздание начинает звучать как единый «хор», симфония бытия, где нет нужды в словах. И в этом вселенском хоре я нахожу, наконец, то, что искал: «свой мир и Дом живой». Этот Дом — не изба и не город, а «свет в душе». Он «вечен» — вне времени, и «без трона» — не принадлежит ни одной земной власти, ни одной внешней структуре. Это внутреннее царство духа.

Заключение

«Тайны и загадки Руси» — это поэтическая карта духовного преображения. От первого робкого проблеска света в ночи — до обнаружения вечного Света в собственной душе. Внешний образ Руси, её лесов и полей, является лишь языком, на котором говорит вселенский Закон, вечная Философия. Смысл пути — не в том, чтобы разгадать все загадки, а в том, чтобы самому стать частью этой Тайны, обретя незыблемый внутренний Дом, который есть наше истинное «Я».

P.S. Мудрый совет: «Родина не только в степях и лесах. Она звучит в тишине между мыслями. Когда мир замолкает, её голос становится вечным».

Послушайте поэтическое чтение стихотворения в сопровождении Большого симфонического оркестра на VK clip. https://vk.com/clip-229181319_456239149