Красная Шапочка Некромант

Тот лес, где пели птицы звонко,
Теперь окутан мглой сырой.
Там бродит в сумраке девчонка,
Что позабыла про покой.

Её не радуют фиалки,
И не влечёт ручья прибой.
Она идёт тропою шаткой,
Ведя кого-то за собой.

А за спиной скелеты в ряд,
Их кости щёлкают во тьме.
Глазницы мёртвые горят мерцая,
Послушные её инфернальной зиме.

Зиме, что в сердце воцарилась,
Когда в тот страшный, жуткий час
Её судьба переломилась,
И свет в наивных снах погас.

Она видала пасть с клыками,
И крик застыл в её груди.
Она шептала, «Что же с нами?..»
И слышала, «Не уходи…»

Но волк был сыт, жесток и жаден,
Он проглотил её семью.
И мир, что был так чист и складен,
Упал в кровавую кутью.

Охотники пришли так поздно,
Распороли злодею пасть.
Но что им? Им финал не грозный.
А ей навеки пропадать.

И в той избе, где пахло кровью,
Где плач стоял под потолком,
Она с безмолвной злою болью
Нашла запретный, древний том.

Про тех, кто смертью управляет,
Кто праху может дать приказ.
И вот она, живых чураясь,
Свой выбрала проклятый час.

Теперь она не ангелочек,
Что нёс корзинку пирожков.
Она хозяйка тёмных ночек,
Владычица лесных волков.

Она идёт, и шепчет ветер,
И тени тянутся к ногам.
«Ты будешь мой, один на свете,
Я душу за тебя отдам!»

Но не любви то было слово,
А клятва мести ледяной.
Она поднимет зверя снова
Из ямы, тёмной и сырой.

Поднимет кости, череп серый,
Наполнит силой колдовской,
Чтоб стал он куклой, манекеном,
Послушной куклой под рукой.

И будет он, скуля от муки,
Носить ей ягоды в горсти,
И целовать худые руки,
И жалобно просить, «Прости…»

А после, наигравшись вволю,
Когда утихнет в сердце дрожь,
Она ему вернёт всю долю
Страданий, униженья, ложь.

И разорвёт его на части
Руками мёртвой ребятни.
Такой конец у волчьей власти,
Такие вот настали дни.

В лесу, где мрак и запах тлена,
Где правит девочка в плаще,
Живёт легенда неизменно
О самой страшной из отмщений.