Наши сны

(цикл)

Мне часто снятся сны,
В которых вижу я друзей, родных.
И даже лиц едва знакомых,
К которым я была «прикована».
Коллеги часто снятся мне,
Ну, бывшие, конечно. И во сне
Они как будто нынешние,
И с современной внешностью.
Но есть ли в том закономерность
Или случайность? Очень скверно
Бывает мне после отдельных снов,
Когда лишаюсь я совсем основ.
Как будто Мир внутри разрушен,
После таких мне снов становится так душно,
Что хочется их выбросить из головы,
Но не уходят так легко те сны.
И начинаю думать, что же значат
Все эти «чёрные собаки»,
Что мне приснились ночью вдруг,
И заключили меня в «круг».
И эти «чёрные собаки»
Мне снятся в полном мраке,
А я боюсь их и дрожу,
И поражаюсь миражу.
И круг людей во многих снах,
Как будто я осталась «в дураках»
После игры «в картишки»,
Когда смеются надо мной мальчишки.
Весь этот «бред» мне снится постоянно,
В ночах живу я «окаянных»,
И успокаивает меня лишь то,
Что в этих снах не узнаёт меня никто.

Поиски себя

Мне снится сон один и тот же,
Что я брожу по бездорожью,
И не могу найти я путь,
Чтобы «себя к себе» вернуть.

Мечусь я в поиске дороги,
Разбила все босые ноги,
Не узнаю я этот лес,
Он полон для меня «чудес».

Та чаща, что я одолела,
Ну, а потом и заболела,
Меня исторгла из себя,
В овраге оказалась я.

А, выбравшись из оврага,
Я потеряла всю отвагу,
Которой я была природой
Наделена как бы от рода.

Мечусь я по лесу опять,
Пытаясь дрожь свою унять,
И вижу вход большой в пещеру
(Такие есть в лесах Мещеры).

В пещере длинный коридор,
Что выведет на простор,
Он освещён едва-едва.
От страха не найти слова.

Я продвигаюсь по пещере,
В душе моей угасла вера,
Что я найду «себя былую»,
Красивую и молодую.

Лишь голос разума диктует
Мне песню громкую, лихую:
«Вперёд, вперёд быстрей иди,
И там «себя» ты вновь найди!».

И вот … я встретила «себя»,
Стою, дыханье затая,
И постепенно вспоминаю,
Какая я была «такая».

Моё лицо всё излучало
Энтузиазм, что был сначала,
Но постепенно всё угасло,
Когда жизнь сделалась ужасной.

В конце пещеры мой «двойник»,
Который, впрочем, тоже сник.
Себя я в той девице вижу,
И как-то даже ненавижу.

Зачем она мне снится «вечно»,
Приходит ночью так беспечно,
Но исчезает быстротечно?
И это будет бесконечно?

Уж лучше бы она ушла совсем,
И я забуду эту тему –
Движение к «себе самой»,
Здоровой и молодой.

Не отпускает этот сон,
Вдруг слышу я и патефон,
Который был у нас в квартире,
И мы пластинки всё крутили.

На тех пластинках голос зычный
Руслановой «закадычной»
Звучал у нас по вечерам,
Когда был общий шум и гам.

Один и тот же сон мне снится
Про молодую ту девицу,
Которой раньше я была,
Но заблудилась и ушла.

Теперь брожу в лесу всё время,
Меняю часто точку зрения,
Чтобы себя там разглядеть
И с той девицей песню спеть.

А, просыпаясь с тяжким сердцем,
Как будто съела соли с перцем,
Не нахожу в себе я воли,
Чтобы продолжить эту долю.

Не отпускает меня сон,
И держит в напряженье он,
Как я брожу-брожу по лесу,
Где обитают только «бесы».

Толкают «бесы» к той пещере
(Которых много на Мещере),
И я там вижу свой фантом,
Который снится мне потом.


Прошлое в снах

Воспоминанья возвращаются к нам в снах,
Но не всегда как целые куски,
А лишь фрагментами, в частях.

Мне снится часто лагерь на Оке*
Где часто я бывала и не раз
Купалась там в реке.

Алексин-бор мне снится очень часто,
Гуляли на песках мы в сосняке,
Ходили мы в походы не напрасно.

И «домик Циолковского» в Калуге
Мне снится постоянно в этих снах,
Как будто я пришла туда с подругой.

Наш лагерь находился в школьных классах,
С большими окнами, завешанными шторами,
И в снах всё это выглядит ужасно,

Как будто «призраки» там бродят по ночам,
И поднимают шорох белых штор,
И исчезают только по утрам.

В большой столовой мы питались,
Которая была точь-в-точь похожа
На ту, что в стройотряде в Казахстане

В студенчестве моём мы посещали
После трудов в совхозе,
Куда мы из Москвы все приезжали.

Настолько странно и витиевато
Смешенье эпизодов в моих снах,
И постоянно ощущение возврата

То в детство, а то в зрелый возраст,
Когда ушло всё безвозвратно,
Но жадно ты вдыхаешь этот воздух.

А иногда мне снятся вдруг друзья,
С которыми давно я не встречалась,
И снятся они мне не зря.

Обычно узнаю я после снов
Про то, что вдруг случилось у них в жизни,
Какое-то возникло «зло».

Умерший муж мне снится иногда,
О чём-то меня он предупреждает,
Понять его могу, но не всегда.

А первый муж почти что и не снится,
Он слишком скрытен и «себе он на уме»,
Да и вообще чего-то он боится.

Родители мне снятся, сёстры, брат,
Они всегда приходят, когда плохо,
Хотя никто из них не виноват.

«Загадки памяти» покоя не дают,
Какие могут быть вопросы,
Когда и годы так «бегут»,

Не заработав «ни гроша»,
Я еду «с ярмарки» как будто,
И так болит моя «душа»?!


* Туристический лагерь в Алексин бору на Оке.

Зеркала прошлого

Я видела во сне сегодня странную картину:
Иду по коридору, где сплошные зеркала,
В них отражается лицо, и в каждой мине
Я вижу разновозрастной себя.
Вот я совсем ещё малышка,
С распахнутым и любопытным взором,
Бегу, держа в руках большую книжку.
И это лишь в начале коридора.
Вот я в «Артеке» в пионерской форме,
В парадном жёлтом кителе, в пилотке,
И на груди мой алый галстук реет,
И вид немножечко бутафорский.
Потом уже иду я как студентка,
С серьёзным видом и в очках,
И поднимаюсь по крутым ступенькам
На лекцию про «прошлые века».
Вот на защите диссертации стою,
Докладываю без запинок за трибуной
Про тему диссертации свою
И как бы просто торжествую.
А в отраженье следующем я – лектор,
С «моим лицом» стою перед студентами
И формулирую очень метко
По пунктам тезисы конкретные.
А позже я гуляю уже с дочерью,
Похожей в чём-то, впрочем, на меня,
Но отраженье в зеркале «не очень»,
И мутновато, честно говоря.
Но почему-то нет в том коридоре
Зеркальных отражений мужа,
Как будто мы повздорили.
Ну, да, ведь он же умер.
Потом картина в зеркалах вся расплывается,
Я в отражениях уже «старушка»,
«В очках и в парике», что называется,
Только пока ещё «без клюшки».
Иду вперёд по коридору, возвращаюсь,
Как будто прежнюю «себя» ищу,
При этом я как будто сомневаюсь,
Всё время шёпотом ропщу:
«Неужто жизнь со мной всё это сделала?
И что это за метаморфозы?
Как будто маски на лицо надела я,
Из-за какой-то жизненной угрозы».
Проснулась я в тоске тяжёлой,
Ещё чуть-чуть – и просто я заплачу,
Мне жизнь моя приснилась невесёлая,
И этим я, конечно, озадачена.
Как будто я себя увидела «со стороны»,
С другого бока посмотрела,
Ретроспективно, и из глубины
Почувствовала, как я присмирела.
И хорошо, что я проснулась,
Иначе бы увидела, что дальше,
Как я в «пучину» окунулась
От окружавшей меня фальши.
Скорбь на моём лице бы отразилась,
И в зеркалах она была б ещё заметней.
Да и вообще я прослезилась –
Ведь дочь уже почти сорокалетняя.

40 лет назад

Очередной приснился сон,
Как будто «прошлое» вернулось,
Где лишь обычный телефон,
Да и вообще весьма уныло.

Во сне стою в очередях
За хлебом, маслом, колбасой;
Народ, одетый «в чём попало»,
Да и вообще «полу босой».

В затылок дышит кто-то мне,
И возмущается тихонько.
Всё это снится мне во сне,
Не удивляюсь я ни сколько.

В той жизни прошлой повсеместно
Стояли «будки-автоматы»,
За «2 копейки», как известно,
Звонить могли все «другу, брату».

За «5 копеек» мог автобус
Всех довести в другую точку,
Автомобили были роскошью,
«Такси» ловили, если «срочно».

Велосипеды были тоже,
Но не такие, как сейчас,
Когда «курьер», «сумой» обложенный,
Везёт «озоновский заказ».

Развозки завтраков, обедов
Тогда и вовсе не бывало,
На самокатах и мопедах
По тротуарам не катались.

И сна реальные детали,
Которые всё время вижу,
Они мне ясно указали,
Что «прошлым» я пока живу.

И в этом прошлом архаичном
Нет никакого интернета,
В газетном тексте хаотичном
Упоминания об этом.

Всерьёз никто не принимал
Тогда все эти разговоры,
Хотя об этом не мечтал
Лишь только ретроград упорный.

Застрявший в голове «совок»
Всё время в снах нас возвращает
В эпоху, где есть «потолок»
Для всех, кто не о том мечтает.

Мобильной связи никакой,
И никакого интернета,
Жизнь остаётся столь «простой»,
Есть лишь общенье «тет-а тет».

Во сне всё это – норма жизни,
И никого не удивляет,
Всё остальное – лишь «капризы»,
Что роли в общем не играет.

Во сне все люди не такие,
Они одеты по-другому,
Причёски там совсем другие,
Но говорят не так убого.

Во сне нигде не слышно мата,
Как нормы речи повседневной,
И очереди у «автоматов»
Стоят почти что ежедневно.

Никто по улицам не ходит,
Уткнувшись носом в свой смартфон,
Не набирает текст в дороге,
И не кричит на весь вагон.

Всё чинно, гладко, очень скромно
Сидят на партсобраньях люди,
В каких-то там «колонных залах»
И знают, якобы, что будет.

А вот, проснувшись, оказалась
В другой реальности совсем,
О чём и даже не мечталось –
Ведь я осталась там ни с чем.

Сон как эхо событий

Когда-то были мы знакомы,
Учились вместе на истфаке,
Приснился ночью сон мне,
Причём в полнейшем мраке.

Училась я в аспирантуре,
Они – на курсе выпускном,
Уже тогда и были «парой»,
Но защитились лишь потом.

Активны были все в ту пору,
В «семидесятых» тех годах,
Ходили все по коридорам
И обсуждали все «латинас».

И вот мне снится, что я с ними
По всем собраниям хожу,
Идеями «заражены» одними,
Друзей я тоже «заражу».

Тогда «переворот» был в Чили,
Погиб Альенде, президент,
А Корвалана мы «спасли»
В последний в общем-то момент.

Всё это эхо тех событий
Приснилось ночью мне во сне,
Со всей какой-то очевидностью,
Хотя живём в «другой» стране.

Потом мы ездили встречать
Их дочь из Аргентины,
Она поставила печать
В аэропорту на паспортине.

Сумбур весь день и беготня,
Столпотворение повсюду,
И это было среди дня,
А дальше я писать не буду,

Поскольку в тот момент проснулась.
Не знаю, чем там завершилось,
И чем всё это обернулось,
Но только в сон я не вернулась.

Полвека минуло с тех пор,
А мне всё снятся сны как эхо,
И этот длинный коридор.
Но далеко нам до успеха.

Падение с лестницы

Сегодня сон приснился мне,
Что я на лестнице высокой
Стою и вижу на Луне
Какой-то профиль одинокий.
Мне кажется, что я вижу,
На самом деле, ничего
Там просто быть не может,
И существа ни одного
Не обитает на Луне,
И профиль я могу увидеть
Лишь только в моём сне,
В таком вот странном виде.
Потом приснилось, что упала
Я с этой лестнице крутой,
И рёбра все себе сломала,
Ударилась и головой.
Проснувшись, вспомнила я случай:
Лет десять было мне тогда,
Когда я с лестницы скрипучей
Упала на спину (Беда!).
Родителям не сказала,
Боялась, что меня накажут,
И много дней потом страдала,
Скрывая боль (потом прошла).
И этот детский случай
Запал так глубоко мне в память,
Хоть оказалась я «везучей»,
Но он вошёл в моё сознанье.
Потом вернулся он во снах,
Тяжёлых, очень неприятных,
Как падаю во всех местах,
При том, что я теряю память.
В ночных видениях возврат
К тем впечатленьям детским, сильным,
Которым сам уже не рад,
Но ты не можешь их осилить.
И сон мой «в руку» оказался:
Проснулась с болью я в спине,
Как будто с лестницы упала
В реальности, а не во сне.

Следы в лесу

Я видела во сне следы в лесу,
Не человека – зверя,
Как будто проложил он полосу
До моей двери.
И двигался он издалека, похоже,
Средь ёлок там разлапистых,
Ходил тропой нехоженой
И расцарапал лапы.
Увидев те следы, я испугалась,
И сжалось сердце как пружина,
Подумала: «Ну вот, попалась!
Тут разберётся вмиг, вражина».
«Зверь» появился только в полночь,
Я три часа его ждала,
Он был мохнат, вонюч,
И в лапах были два ствола.
Я в ужасе проснулась ото сна,
Тряслась от страха и смятения,
Вопрос был в голове: «Что за беда?»
Какое-то затмение.
И так я долго пролежала,
Взмолилась я буквально богу,
Молитву быстро бормотала,
Чтобы унять свою тревогу.
Я поняла, что этот «зверь»,
Сидящий в каждом человеке,
Может прийти к тебе под дверь,
Или в лесу ты его встретишь,
И будет он тебя теснить,
Рычать, ты будешь отбиваться,
Но ничего ни изменить,
Ни отменить не сможешь вкратце.
И только медленно и верно,
Проснувшись поутру, умывшись,
Ты сможешь осознать примерно,
Что за «напасть» на нас свалилась.


Змея

Во сне я вижу мириады звёзд,
Среди которых я летаю,
В тот Млечный путь меня занёс
Какой-то ветер – я не знаю.
И, как частичка Мирозданья,
Свободно среди звёзд парю
И постепенно приближаюсь
К Всемирному Алтарю.

Потом всё это исчезает,
Я на мгновенье просыпаюсь,
Но сон меня мой возвращает
На Землю, где я просто маюсь.

Иду в пустыне по колючкам,
Они впиваются мне в ноги,
Я пить хочу, и вижу «ключ» там,
У твердокаменной дороги.
Я жадно воду поглощаю
Своим уж пересохшим ртом,
Воды я много выпиваю,
Лежу вниз животом.

Вдруг боль пронизывает ногу,
Опоминаюсь я не сразу,
И, глядя на дорогу,
Змею я вижу «безобразную»,
Что отползала от меня.
Лежу я как в параличе,
Но вижу как ползёт змея,
И ног не чувствую совсем.

Она свой яд в меня впустила,
Кровь испила мою густую,
Себя как будто угостила,
А я лежу теперь тоскую.
Чувствительность к ногам вернулась,
Не сразу, как-то постепенно,
Змея назад вдруг обернулась,
Взглянула на меня надменно.

Что мне змея сказать хотела?
Чтоб убрала я свою гордость,
Что, не её, конечно, дело,
Но сделала я в жизни подлость.
Тяжёлый сон мне не даёт
Ни на минуту отключиться,
Как будто за «душу» берёт
И в сердце «молотком» стучится.

Я подлость некогда свершила,
Непреднамеренно, но всё же,
Мужчину я в себя влюбила,
Не зная, по неосторожности.
Он стал несчастным на всю жизнь,
Не получив любви взамен,
Развёлся просто он (сюрприз?),
Не перенёс моих измен.

Мне нужен был такой «пай-мальчик»,
Который будет всё сносить,
Он был, конечно же, «образчик»
Сверх вежливости, чем «бесил,
Но вот настал момент, когда
Терпенье лопнуло у мужа,
Он в ЗАГС повёл меня тогда,
Чтобы я просто «села в лужу».

Он пожалел об этом позже,
Я думаю, неоднократно,
Когда меня он растревожил
Реакцией неадекватной.
А уж когда меня кто тронет,
Тот пожалеет и не раз,
Поскольку он себя загонит
В «ловушку жизни» не на час.
На много лет, вполне возможно,
Когда «за горло» я схвачу,
И выбраться он не сможет,
Тот, кого я проучу.

Я поступила как змея,
И получила я «обратку»,
Но, откровенно говоря,
И разгадала сна «загадку».

С тех пор хожу я грущу,
Весь день, потом и всю неделю,
Внутри я просто трепещу:
«Ах, неужели, в самом деле?»

Теперь должна я осознать
Всерьёз «змеиную науку»:
Как только станешь отползать,
Получишь точно ты разлуку.
И будет сниться много лет,
Как змеи вьются вкруг меня.
А ведь встречали мы рассвет,
И были мы с тобой «семья».

Окольный путь

Я почему-то думала, что мне
Не может быть уж слишком больно,
Когда хожу я в полной мгле
И выбираю путь окольный.
Во сне увидела дорогу я в лесную чащу,
Решила я по ней пойти,
А воздух был такой бодрящий,
Что я прошла без устали уж полпути.
Но вдруг увидела развилку
С тремя тропинками в лесу,
Как будто кто-то намекнул,
Что путь я дальше не снесу.
На пень я села и решила,
Что нужно крепко мне подумать,
Как будто что-то натворила,
Не то, что было так разумно.
Поняв, какой идти тропой,
Я выбралась из чащи леса,
Увидела там «сруб» перед собой,
В котором обитали «бесы».
Приблизилась я к «срубу»,
Но ничего не видно было,
Услышала там голос грубый,
И стало вдруг мне больно и обидно.
Прошла я весь «окольный путь» во тьме,
Но почему пришла я к «бесам»?
Не будет утешения там мне –
У них ведь «клуб по интересам».
Я в этом «клубе» буду лишней – точно знаю,
Нет места мне во всей той «бесовщине»,
И лишь на то я уповаю,
Что не понравлюсь я их главному мужчине.
Ведь «бесовщина» мне претит давно,
Я чувствую себя там «не в своей тарелке»,
И мне, по сути, всё равно
Не так нужны все эти их «проделки».
Не стала я входить вовнутрь,
И повернулась, чтоб пойти назад,
И шла я так, пока не наступило утро,
А утром я проснуться была рада.
И что за сон такой приснился мне сегодня?
Какая весть через него придёт?
Как будто побыла я в Преисподней,
Из головы моей он не идёт.

Языческое пламя

Плохую ночь я провела.
Мне снился длинный страшный сон,
Как будто вовсе не спала,
А засыпала – вновь мне снился он.
Огни пожарищ снились мне всю ночь,
Языческое пламя всё сжигало –
Дома, деревья, все написанные строчки,
Что человечество напрасно создавало.
Вздымалось пламя очень высоко,
И освещало всю округу,
Я от него была так далеко,
Но всю меня сковало от испуга.
Проснулась я в поту и в тряске,
«Зуб на зуб» у меня не попадал,
Потом уснула вновь, но уж с опаской,
Вдруг оказалась в центре «карнавала».
И этот «карнавал» на пепелище
Собрал все отвратительные маски –
Медведи, волки, лисы и «козлищи»,
Которые устроили там «пляски»,
Поставив меня в центр круга,
Они кривлялись, как могли,
И восторгались истинным испугом,
Который породить во мне смогли.
И голова моя вдруг закружилась,
Упала я на землю тихо,
А вся компания при этом продолжала
Отплясывать свой танец очень лихо.
Проснулась я совсем уже без сил,
Все руки-ноги у меня закоченели,
Услышала я голос, что меня взбесил:
«Ох, как все вы мне осточертели!».
И это я сама сказала вслух,
Охрипшим совершенно горлом,
Ведь не было со мною рядом «слуг»,
Да никого там не было ив доме.
И в третий раз уснула я опять,
Но сон продолжился, без окончания,
Приснился мне теперь «ни дать, ни взять»,
Какой-то «бес», что делал мне признание.
Он признавался в том, что обманул,
Когда сказал, что сможет мне помочь.
Потом я догадалась, заглянув –
Скрывалась там под маской моя дочь.
Ничем не помогла она совсем,
Да стала ещё сниться по ночам,
Под видом «бесов» и «чертей»,
Которые устроили «бедлам».
Мне отравил тот сон остаток ночи,
Не думала я, что он так навязчив,
При этом оказалось, между прочим,
Что дочери теперь я всем обязана.
Не дай-то бог вам оказаться там,
Где я сейчас и нахожусь:
Тоскую по «большим деньгам»,
Но к прежней жизни никогда я не вернусь.

Простая случайность

В зловещей тишине квартиры
Раздался звук, похожий на обвал,
Проснулась я часа в четыре,
Когда звук этот сон мой оборвал.
Опомниться я толком не успела,
Уснула заново, как будто провалилась,
И голову поднять я не посмела,
Когда передо мной фигура появилась.
Стоял «обидчик» у моей кровати,
Который много лет назад
Нанёс мне оскорбление сознательно,
Но после этого куда-то он «слинял».
И вот во сне увидела его.
Возможно, это всё – случайность,
Но я решила отомстить за эпизод,
Что отпечатался в сознании.
Я притворилась спящей до тех пор,
Пока ходил он по квартире,
Но, когда вышел в коридор,
Ударила его по голове я гирей.
Но «ничего такого» не случилось,
И это был не человек, а бот,
Зарядка у него остановилась,
Добавил он мне лишь ещё забот.
Пришлось мне вскрыть ему грудную клетку,
И вставить снова батарейки,
На помощь позвала соседку,
Которая их ловко так приклеила.
И бот «ожил», но тут же убежал,
«Поняв», что здесь опасно находиться,
Он хорошо, оперативно соображал,
Что может ещё где-то пригодиться.
Проснулась я с вопросом в голове:
«Зачем мне этот странный сон приснился?
Какую весть хотел он передать мне,
И как вообще тот бот в квартире очутился?

Ожидание чего-то

Такая смутная тревога на душе
И ожидание «чего-то», …
Во сне я видела: иду я по шоссе,
И чувствую там за спиной «кого-то».
И этот «кто-то» вдруг остановился,
Не слышно никаких его шагов,
И воздух будто бы сгустился,
Слышны лишь з-з-з-вуки комаров.
Мне много прошагать пришлось,
Чтоб просто выйти из тумана,
И вновь услышать за спиною ритм шагов,
Впасть в состояние какого-то «дурмана».
«Душа» моя ушла буквально «в пятки»,
И сердце сжато как пружиной
Как будто бы со мною «в прятки»
Играет этот «кто-то», как Пьеро с Мальвиной.
Струится пот холодный по спине,
Я резко просыпаюсь и слышу
Мерный стук синицы на окне,
Проклюнувшей там в сетке дырку.
И, отогнав синицу от окна,
Я вспомнила, что мне приснился «кто-то»,
Но не «синица» то была,
А вестовой от «журавля» с приветом.
Так в наших снах сбываются мечты,
Но это нас пугает,
Поскольку долго думаем о них,
О «журавлях», что в небесах летают.
Когда же прилетают «журавли»,
Становимся мы более пугливы,
И если бы мы их «узнавать» могли,
И не были бы столь ленивы,
Мы обернулись бы на эти звуки за спиной,
И вспомнили бы о своих желаниях,
И следовали бы только за мечтой,
Владели бы мы только «журавлями».


Случай в лесу

Под утро мне приснился сон:
По кромке леса мы идём,
И двух собак лохматых видим,
Которые в ужасном виде
Стоят и воют у сосны
При свете полной уж Луны.
Они голодные, похоже,
И броситься на нас готовы.
Как только бросили еду им
Из нашей собственной провизии,
Так тут же волки появились,
И чуть едой не подавились.
Увидели волков мы стаю,
Как убежать от них – не знаем,
А ноги приросли к земле
(Ну, как обычно, как во сне).
Остановились волки тоже,
Как будто кто-то их стреножил,
Охотник вылез из кустов,
Нацелился на них, как мог.
А две мохнатые собаки
Остановили вой «проклятый»,
Бегом оттуда побежали,
Когда охотника узнали.
А волки струсили, похоже,
В лес все ушли по бездорожью.
И тихо стало так в лесу.
С ружьём охотник на весу
Пошёл прокладывать тропу.
И было всё как наяву.
Но это всё-таки был сон,
Раздался в комнате вдруг звон.
Будильник мой был заведён
На случай, если будет крепким сон.
Открыла тут же я глаза,
С дивана кое-как сползла.
И никакого вокруг леса,
В котором колобродят «бесы»,
А лишь стена, окно, балкон.
Но это уже всё равно.
В своей я зоне безопасной,
Но волновалась не напрасно:
С утра звонит мой телефон,
И тут я вспомнила про сон.
Долгов я много набрала
(Ведь плохи были все «дела»),
Все банки и все МФО
Возврата требуют давно.
Но денег нет, и до сих пор
Не выполняю «договор»,
С меня же требуют те «волки»,
Хоть никакого в этом толка.
Но будут дальше все «трясти»,
След не дадут мне замести.
Возможно, что до самой «тризны»
Не расплатиться мне при жизни.

Операционный сон

Я ежегодно вспоминаю этот день,
Когда свершилась эта «драма»*,
Как будто нарисованная тень
Была поставлена «навечно» в раму.
Тогда бригада опытных врачей,
Нейрохирургов «Новых технологий»
«Проколдовала» надо мной и «без затей»
Мне удалила опухоль на мозге.
Всего пять дней, и выписалась я
После успешно проведённой операции,
Оставив за спиной и все сомнения,
Которые до этого терзали нас.
Правда, потом пришлось лежать
Уже по поводу болезни ног,
В другой «больничке куковать»,
Но это не прямой, а косвенный итог.
Я целый месяц не спала тогда,
Из-за головных моих болей,
Но это был уже лишь результат
Вмешательства, оставшийся на много дней.
Уже прошло с тех пор 22 года,
Но до сих пор я помню все детали,
И помню свой «операционный сон»,
Его забуду я едва ли.
Как выстроились все мои родные
В каких-то длинных белых «балахонах»,
Остаться на «том свете» все они просили,
Но я их предложение отвергла.
Такой же точно сумрачный был день
В том ноябре 2003 года,
И я потом с бинтом на голове неделю
Ходила. Была такая же погода.
Я не хочу всё это вспоминать,
Но «голова» моя всё помнит,
И начинает мозг, вибрировать, дрожать,
Как будто это «только что» произошло.
Избавиться от этого нельзя,
Тем более, что через три буквально года
Вторая опухоль возникла у меня,
Но только уж в другом отделе мозга.
В апреле 2007 года – вторая операция была,
И тоже мне приснился сон про моего отца,
Который с басмачами воевал в «тридцатых»
(Потом работал он на шахтах).
В том сне он «с шашкою на перевес»
Во весь опор промчался по пустыне,
«Срубив под корень» мою опухоль, исчез,
И я смогла вернуться к жизни.
Что может быть страшнее этих снов?
«Сама реальность» – скажите вы мне.
Не выпускает она нас из собственных «оков»,
Приходит к нам потом во сне.



* 18 ноября 2003 года – операция на головном мозге.

Вечный сон в склепе

Я часто думаю о том –
Уснуть бы «вечным сном»,
Чтобы об этом больше не мечтать –
Как бы подольше нам поспать.
Но «вечный сон» – он не спешит,
И каждый перед жизнью «согрешит»,
Если забудет это и уснёт,
А жизнь его во сне пройдёт.
Сопротивляться надо этой мысли,
«Не вешать нос на коромысле».
Уж лучше нам побольше спать,
Чем обо всём переживать.
Но никакого в том резона,
Чтобы во сне увидеть «страшный сон»,
В котором, сидя в «зоне»,
Услышать мощный колокольный звон.
И оказаться вдруг нам в склепе,
Застрять на несколько столетий,
Попав туда совсем случайно
Из-за событий чрезвычайных.
В том склепе будет только сон,
Не даст отдохновенья он,
Стремиться нам туда опасно –
Там всё достаточно ужасно.
Мы в этом склепе пропадём,
Домой дорогу не найдём,
А те, кто нас замуровал,
Устроят мощный «карнавал».
Пусть лучше будет «вечной» жизнь,
Что в жизни этой ни случись –
Она же всё-таки прекрасна,
Да и не так ужасна.
И «вечный сон» – он не для нас,
А лишь для тех, кто нас предаст,
Пусть в этом склепе пребывают
И жизнь свою там воспевают.
Хоть иногда любой мечтает,
Когда, «куда идти», не знает,
«Не умереть, а именно уснуть»*,
Но всё-таки в конце находит путь.


* Вл. Высоцкий.