Всё будет сносно

Смеркалось. Солнце убежало.
Тихонько темнота подкралась.
Счастье давно существовало?
Мерцает лампа.
Спину тянет.

Рукой достану валерьянку.
Кровь пульсом отдаёт в виски.
Таблетки две?
Упала банка.
Так даже лучше, просто спи.

Как можно просто спать?
Забыла.
Ушла привычка давних лет.
Ночь, валерьянка, лампа, книжки,
А полноты душевной нет.

Внутри темно и пусто, душно.
Прошёл повторный день сурка.
Успела стать я равнодушной
Ко сну, длиною в три часа.

Настанет утро, выйдет солнце.
Внутри — всё также темнота.
И одиночество бездушно,
На "ты" со мною перейдя,
Стесняет грудь мне ...туже... туже..
Душевный розжиг усадя.

Бреду по городу одна,
Ногами листья загребая.
Кругом толпа, а я одна,
Иду на холод невзирая.

И дождь толкает меня в спину.
Быть одинокой средь толпы..
Я сверху капюшон накину.
Под лавкой жмутся воробьи.

Присела. Слякоть. Серый город.
В сумке — пастель, бумаги лист.
Напал давно забытый голод —
Зпечатлеть осень в эскиз.

Бумага мокла. Тёрся грифель.
Ладонь в себя взяла пигмент.
О, мой душевный утешитель,
Осенних красок градиент!

Скомкала лист. Стало чуть легче.
И солнце из-за тучи вышло.
Капли дождя заметно мельче.
Дождь, солнце, лужи. Столь прелестно..

А в телефоне эсэмэска:
"Ну здравствуй, как твои дела?"
Всё хорошо, заметим веско,
Я здесь сижу, ещё жива.

Наверняка тебе нет дела,
Я лишь опять скажу: "Всё сносно".
Неделя мельком пролетела,
А лет десяток — молниеносно.

Промчались мимо ребятишки,
Забрызгав грязью джинсы клёш.
Всё ощущается, как в книжке.
Финал, надеюсь, ты хорош.

Катерина Кайлас