Новодевичье кладбище

Уж лужи покрывал белесый лед,
И криками ворон тоска терзалась.
Я по аллее тихой шел вперед,
Она мне бесконечною казалась.

А из земли вставали во весть рост,
Сидели и с портретов улыбались.
Нет, мне они живыми не казались,
Забредшими на городской погост.

Надорванными связками крича,
Летел по ветру медью колокольной
Звон мерный, но какой-то неспокойный,
В нем муки стон я давней различал.

И чудился мне блеск застывших слез
На их щеках из бронзы и гранита.
Гроза дождем поила их досыта,
Покуда льдом их ни сковал мороз.

Заиндевелых пальцев видел дрожь,
С притворными улыбками на лицах
Они стоят, и бьются словно птицы
Их души за броней скульптурных кож.

Так любопытны, праздны и глупы,
Их часто беспокоят ротозеи.
Им нет покоя - будто бы в музее
Собрали их на вечный суд толпы.

Почет?! Да не смешите, господа!
Неуж-то вы не видите - им больно,
Им славы в жизни без того довольно,
Их после смерти принесли сюда...

Не сгинуть, не сбежать, не улететь -
Придавленные глыбами гранита,
Лежат здесь те, кого зовут "элита",
Чтоб мы могли прийти и посмотреть.

Не для того, чтобы свечу зажечь,
А просто так покой могил нарушить.
И негодуют в суете их души,
Публичным делом стала даже смерть.

Я молча шел вдоль стен из кирпича,
От верха к низу - все здесь колумбарий.
И чудился мне стойкий запах гари
От душ, что здесь блуждают по ночам.

Не оглянувшись, вышел из ворот,
Оставив сзади чей-то смех и гомон.
Тоской их неизбывной был я полон,
Она не скоро, чувствую, пройдет.

Чуть позже в церкви я зажег сечу
За них за всех, чьи имена Бог знает.
Пусть он упокоенье им подарит,
Я помолюсь и просто помолчу...