Те самые четыре всадника - 3

3

…У бытия есть парные,
                родные ипостаси,
что изначальны,
                будто явь и кажимость.
исконны, как беда и счастье,
причудливы, как прах
                с надгробным камнем,
конфликтны, будто жизнь и смерть,
мистичны, как идея и предмет,
и архаичны, будто тьма и свет.

Вот так и не-любовь с любовью,
не-верье с верой (и так далее) –
друг друга неуклонное условие.
Та суть,
             что супротив себя
                восстала.

Предатель –
              и своя же жертва.
С-ума-со-шествие.

Зачем так?
– Не
          честно!

Сегодня – тварь, что Божья.
(Ничем, никем  незаменимая.)
А завтра – тварь, которая чудовищна.
(Пройти бы мимо…)

Не тождество –
но особь, что не расчленима.
…Надежда с Верой –
                бренные
Без-верья с Без-надегой
                псевдонимы.
(Пройти бы мимо
столь незаменимых!..)
Разнесены по времени
все их мирские мизансцены.
Одна придет в свой срок
                другой на смену.
– А, может быть, и червячок
переродится в мотылька когда-нибудь?
И снова суждено Любви стать данностью?

(И пусть в ином обличье.
Уж ей-то оставаться старой неприлично.)

Я
      не хочу так.
Пусть воскресать – и чудо,
но смерть Любви –
                что на кресте,
что в жизни-суете –
совсем и напрочь не переносима.
Ее перетерпеть нет силы.

Так пусть пройдут Надежда, Вера,
Любовь и Мудрость мимо.
Знать не хочу четыре этих имени.
Пройдут, как ветер.
И унесут не прах,
а страх,
что так опасно,
                так ужасно ветрены.