Ведомый Монолог пилота Су-25

Пусть имитацию атак,
Внесли бы в россыпи бумаг,
Как ваххабитской потакание истоме,
Но вёл военный прокурор,
Лишь с глазу на глаз разговор,
Не скажет слова с этих пор уже ведомый.

Я знал бы опус наперёд,
Но в этот вылет свой черёд,
И предрассудки безрассудство вводят в кому,
Сошла последняя стезя,
И отвернуть было нельзя,
Как бы штурвалом ты не рвал тогда, ведомый.

И в паутине трассеров,
На перевал, предгорье, ров,
Болтанка, дым, огонь и как по бочке ломом!
От боя «Стингера» дрожал,
Мой в алом пламени пожар,
Меня ты крыл, будто Икар,
Летя, ведомый.

Как есть накликали беду,
Уж на одном движке иду,
С таким упорством, как не шёл ещё до дома,
Но резко, пулею виска,
Ты сам поймал ПЗРК,
И грань до ужаса тонка,
Была, ведомый.

И перекошен в гневе лик,
Но так велел с «верхов» старик,
И твой застыл мне в ухе крик,
«Не выжму, Рома!»
И крик отпущенным пером,
Остался в небе голубом,
А борт — оранжевым шатром,
В горе, ведомый.

И черти на челе шалят,
Как по жаровне скачет взляд,
Они велят мне парашют искать знакомый,
Но как души пробита бронь,
Лишь только горы и огонь,
С меня содрали заболонь,
И дух, ведомый.

Есть хрип «Спасибо, летуны!»,
Штурвала паче — груз вины,
И мы внесли, как и должны
Свой вклад весомый,
Я сам не вырву, ничего!
Зависло небо в одного,
Для парашюта моего,
Я жив, ведомый.

Сошёл по воздуху галоп,
Ну а на ветке в путах строп,
Глядел Эзопом грач, прохладою влекомый,
И сумку с пояса я снял,
В секунду птице честь отдал,
Ведь то был ты,
Я это точно знал, ведомый…

Суд-дела ход сошёл на нет,
А с неба добрый твой привет,
Я вижу часто сам в пыли аэродрома,
Я бронекресло не бросал,
И в этом буду до конца,
Ты знаешь сам… Но без тебя уже, ведомый.