Убыток

По берегу, где тени спят устало,
Сошедшие с последнего причала,
Не Цербер шел и не Харон - служитель,
Душ в жизни согрешивших потрошитель.
Безмолвный в царстве мертвых счетовод,
В руках журнал «Бухгалтерский учет».

Он не был злым, и вовсе не был добрым,
Когда скелетам ставил штамп на ребра.
Душ не судил, не посылал в геенну,
А просто ставил в ведомости цену
С припискою: «Сомнительный актив»
И очень-очень редко: «Эксклюзив!»

«Я умер от любви и от разлуки» -
Кричит ему душа, а он от скуки
Зевает, ставит галочку в тетрадке,
В графу «Грехи» заносит слово: «Взятки»,
«Списать без компенсации – износ!» -
Чтоб позже по итогу все сошлось.

За тенью тень: раз, два… четыре… десять!
Ругались все и требовали взвесить
Грехи свои и добрых дел избыток,
Надеясь избежать посмертных пыток.
Вдруг тень ребёнка – мальчик лет семи –
Протягивает яблоко: «Возьми!»

И хлопает невинными глазами:
«А яблоко второе – это маме!
Там за рекой и тоже у причала
Меня толкнули, и она отстала».
Махнул рукой он за водораздел:
«А о грехах… Их нет… Я не успел…»

В небесной канцелярии под вечер
С улыбкой ревизора тот, кто вечен,
Баланса развернет на небе свиток
И сухо констатирует: «Убыток».
Но тут его слуга поправит, бес:
«Все правильно, он только что воскрес…»