Игра города. Сонет-селфи 5

.

#школа_сонета_литературные_практики
#система_оценки_поэтического_текста
#игра_города_сонет_селфи





ИГРА В ГОРОДА (ПРО СТО) 49-60

СОДЕРЖАНИЕ

 
ЦВЫЛЁВО (ti). Во глубине нехоженого леса
ОРЁЛ (mp). Тургеневская девушка. Орёл
ЛАНГЕПАС (lf). Пускает корни в топь мысль о весне
СИМФЕРОПОЛЬ (es). Кокетливо горячий завиток
ЛИПЕЦК. Пруда поверхность – зеркало. Сравненье
КАЗАНЬ (sa) Восходы золотят широкий плёс
НАРЬЯН МАР (lf). Оно – не бог, не демон и не дух
РЫБИНСК (lf). Не рыбный, а Рыбной; не Рыбинск – рыба
КУРИЛЬСК (lf). Кораблик из газеты… жёлтый в жёлтом
КИЖИ (jl). Увидеть Бога! Нет прекрасней цели
ИВАНГОРОД (nd). Белёсая, как выцветшая ткань
ДИВЕЕВО (mp) Над Вичкинзой играет ветер с ивой.


============================_ss_========




ЦВЫЛЁВО (ti). Медвежий угол

Во глубине нехоженого леса
Не слышит ухо, глаз не разберёт.
Но празднует честной лесной народ,
Достойна сцены их простая пьеса.

Ручей Медвежий в зарослях малины.
И лакомое пиршество творя,
От мишки до слепого глухаря
Смакуют, наберясь адреналина.

Исадский бор богат и знаменит,
Былой усадьбы след — кирпич с распиской.
Тут всё далёко, всё отрадно близко.
И солнце, залетевшее в зенит
Ладони гладя, будто говорит —
Лови меня, я рядом, низко-низко.


ОРЁЛ (mp).
 
Тургеневская девушка. Орёл.
Неспешная Ока. Качнулась лодка.
Впервые молодой каштан зацвёл.
Весна-весна! Крылатая походка.

Тихоня-дождик робко обошёл
Торговые ряды. Его находка:
«Орловский каравай» – добра котёл –
Мука и сыр, плита и сковородка.

На ярко-красный банк струится свет,
Не слышен через стены звон монет.
Бежит река к реке. О, милый Орлик!

Еще один разлившийся рассвет
На сотни тысяч неприметных лет
Синеет вместе с небом колокольчик.


ЛАНГЕПАС (lf). Бронзовая белка

Пускает корни в топь мысль о весне.
Гниющие берёзки вдоль дороги
Кивнуть приветливо уже не могут, –
Их рябь – шумы на радиоволне.

По две недели вахта сорок лет.
Всяк – Моисей, но подводить итоги
Не учат, не дадут болота боги,
И украдут рождественский рассвет.

Взамен – из бивня мамонта поделка,
Не оберег – обычная подделка,
И побежалых пятен бирюза
Всё глубже проникает в небеса
За слоем слой, оставив право на
Кедровые орешки, фото с белкой.


СИМФЕРОПОЛЬ (es). Сима и пчёлы.

Кокетливо горячий завиток
Вплетает в косы ив ажурный мостик.
Вновь цапля Сима у Салгира просит
Глоток воды. Но выпит весь поток
Июльской жаждой. А дождям не срок
С букетом грозовым нагрянуть в гости.
И город ждёт когда  садовник – осень
Польет свой белокаменный цветок .

Взлетают Симферопольские пчелы
Наполнить соты ветром горных троп,
Чтоб старый тополь, отдышавшись мог
Рассвет прославить шелестом весёлым.
Воркует на вокзале вечный голубь.
Дымится чай: лимонный мирт, иссоп.


ЛИПЕЦК. Петровский пруд

Пруда поверхность – зеркало. Сравненье
банальное. Пустых небес покой
обычен. Но всмотрись в воды цветенье
под тонкой плёнкой ряски: слой второй.

В нём отражается – сердцебиенье
иных глубин, иной тоски земной,
скульптуры стройных юношей, виденья,
поверенные пудом и верстой.

За слоем слой, раскапывая взглядом, –
двуперстные тяжелые оклады,
ордынскую стрелу, собачью кость…

Вдруг натыкаешься на ржавый обод
велосипеда, на пивную пробку,
на вбитый в память рода ржавый гвоздь.
 

КАЗАНЬ (sa)

Восходы золотят широкий плёс,
Протоки, и заросший узкий ерик,
И острова, и сонный Волжский берег,
И камыши, и стволики берёз.

Казань, тысячелетний часовой,
Прекрасна, как любимая халифа,
В точёных минаретах Кул-Шарифа
Храня сеида мудрость и покой.

Здесь древний дух великого Булгара,
И юность, и величия следы,
Былая мощь наместников Орды,

Империй взлёты, гибель и пожары
Мгновеньями успели промелькнуть,
Как бесконечный, словно время, Путь…
 

НАРЬЯН МАР (lf). Каменный город

Оно – не бог, не демон и не дух,
То, для чего нет слов, тепла и веры.
Из льда и камня серые химеры…
Чуть вздрогнет небо – напрягают слух.

Безмолвья океан. Не волны – пух
Засыпал входы в тёмные пещеры,
Оставив бесконечный, дикий берег
Для пятерых, для четырёх, для двух…

…Для одного, и то – для воскрешенья
Через него начала сотворенья:
Гипербореи, Трои, Кайякёй
И каменного городища в тундре,
Которое арктическое утро
Ласкает, как дитя, позёмкой злой.


РЫБИНСК (lf). Рыбинское водохранилище

Не рыбный, а Рыбной; не Рыбинск – рыба,
Что стала малахитовой водой,
Зелёной, изумрудной и живой,
В накидке травяной, с привычным всхлипом,

С затопленной Малогой, чёрной дыбой
Глубинных улиц, площадей, мольбой
Колоколов с заиленной губой,
И радостно танцующим Петимой.

Как бабочка в стеклянной банке – свет
И тёмные проёмы подворотен –
Не бездны – крылья, чей размах угоден
Тому, кого уже на свете нет,
Кому не жить, кому не умереть,
Кто, ведая Господень лик, – свободен.
 

КУРИЛЬСК (lf). от Кунашира до Шумшу

Кораблик из газеты… жёлтый в жёлтом.
Осенних листьев всюду острова,
И жёлтой рыбы жёлтые глаза –
Два солнца над размытым горизонтом.

Два рыбака у Сяны, в куртках толстых,
В руках – два челнока, калибра два, –
Врачуют сеть, пока скулят шторма,
Обережённые охотским Понтом.

Сновидческое время на века
Застряло на краю земли? Вселенной?
И жёлтые страницы дневника,
И жёлтые на жёлтых скалах тени,
Ждут синего небесного мазка,
Чтоб землю всколыхнуть зелёной пеной.

 
КИЖИ (jl).

Увидеть Бога! Нет прекрасней цели.
Читаю на досуге пятирик.
Трудами этой плотницкой артели
Здесь восьмерик встает на восьмерик –

Как если б тубус вытянуть хотели!
Пока я к этим высям не привык,
Но вглядываюсь в них. Так неужели
Означился в лазури Божий лик?

Уже не сможет сбить фокусировку
Мир суетный! Я горнее воочью
Сейчас узрел – себя я перерос.
От храма взяв и легкость, и сноровку,
Я поднимаюсь прямо к средоточью,
В котором означается Христос.
 

ИВАНГОРОД (nd). Парусинки и пластинки

Белёсая, как выцветшая ткань,
растянутая плёнка Парусинки
над серым домом, где живёт Иван
и слушает весёлые пластинки.

и наливая молоко в стакан
дрожащею рукой смахнет пылинки
на старый, покосившийся диван
носки с дырой и грязные ботинки.

Такая вот беда и киноварь,
готовые перечеркнуть январь
карандашом, как говорят, чернильным,
черней, чем Нарва… чем на плитке гарь,
одноименный грозный государь
Всея Руси, со скарбом непосильным.

 
ДИВЕЕВО (mp)

Над Вичкинзой играет ветер с ивой.
Медведь и Серафим в глухом лесу.
Малиновые заросли с крапивой.
В корзине молодая сныть на суп.

Тик-так, тик-так... Легко ли быть счастливым?
Венок у смерти видеть, не косу.
В ночи – рассвет в сиянии красивом.
Ах, что же, Боже, я Тебе несу?

Дивеевские родники, омойте.
Коснись души, святая благодать!
Ко многим милосердна Божья Мать.

Дивеевские сестры дружно пойте.
Христос Воскрес! Молите. Успокойте –
Во славе Божьей радость отыскать.






.