Из учителей в строители

 Внученька, ты задала мне однажды вопрос почему я сменила свою профессию. Теперь могу и на этот сложный для меня вопрос могу ответить, хотя очень тяжело вспоминать.
      Вот опять первое сентября и мне вновь грустно. Что же пришло время рассказать и о том, как это из учительницы твоя бабушка стала строителем, да ещё, оказывается и не плохим специалистом. Другому бы я ответила так: «Не сыпь мне соль на рану…она и так болит».

           Болит, внученька, всю жизнь, но всё же уже давно всё отболело. Остались только воспоминания о школе, о тех ребятишках, которые во все глазёнки смотрели на меня, а было этих глаз тридцать три пары.  Всего четыре года была я учителем, но школа долго не отпускала. Провожала своих мальчиков в школу в Качканаре со слезами. Ну что же слушай что и почему.
На сколько хватит глаз- тайга, леса… и вот среди этих лесов началась стройка. Школы только строились. Высилась ниже горы Долгой Первая школа. Вторая только открылась, а третья долго строилась среди болот. Директор второй школы сказал, что уже полный комплект специалистов и посоветовал написать заявление в ГОРОНО, который находился в Нижней Туре. Ответ я не получила. Возможно, письмо затерялось или так же не было вакансий.

  Когда поняла, что в школе мне не работать, я отдала в третью школу, где учились мои дети, всю имеющуюся у меня методическую литературу и много ещё всего. Учителя с радостью всё разобрали. Да и кушать-то очень хотелось. У мужа зарплата пока небольшая. Ничего своего нет. Семья пять человек. Пришлось искать любую работу. Ходила и по строительным организациям, но как только скажу, что учительница, сразу же: «Нет, нет идите в школу»!  А в какую? Каждый день уходила с утра в поисках работы. Только Алёшеньку накормлю грудью и до обеда. Как я была рада, что в пожарной мне начальник сказал, что берёт меня на работу, только надо подождать, пока ставку дадут. Вот так и получилось, что уже по «другой дороге» пришлось пойти. А позже с подругой Клавой Казимировой решили приобрести новую специальность, более оплачиваемую. Про пожарную я тебе раньше рассказывала.
Спустя несколько лет, я призналась директору третей школы, что вела рисование и пение. Она тут же ухватилась и стала меня приглашать, ибо в школе на то время вели уроки пения и рисование не подготовленные педагоги.
Но прошло много лет, я уже освоилась в новой работе. Да и надо бы ехать на переподготовку, а у меня не было возможности поехать. Так вот и распрощалась со школой.

            А ты знаешь, что почти все мои ребятишки успешно закончили семилетку и многие продолжили успешно учёбу в техникумах и институтах. Расскажу тебе как я проводила уроки, чтобы все дети участвовали.  Я объявляла, что сегодня будут отвечать на домашнее задание первый ряд. Вопросы задаёт второй ряд, а третий ряд ставит оценки. Если кто не отвечал на заданный вопрос, то на него отвечает тот, кто задал вопрос. Шалить некогда, все участвуют в работе. Вот потому и получили хорошие твердые знания.

          Пение под мандолину.
   В начале детям было смешно, но потом привыкли. Готовила я и школьный хор для областного выступления. С первого класса наглядные пособия (а их вообще не было в школе), но на стенах висели картины, нарисованные мной: «Арбуз, барабан, яблоко…». О наглядных пособиях даже не мечтали. Послевоенное время 1957 год. Посёлок начал строится в 1953 году. Вот тогда-то мне и предложила инспектор ОБЛОНО, вести рисование в пятом, шестом и седьмом классах. Так же случилось и с физкультурой и пением.

          К тому же я была комсоргом в посёлке и старшей пионервожатой в школе. Работы было выше крыши. Зарплата учителя начальных классов самая «смешная» - 43 или 47 рублей. Мне её хватало только на питание. Мама покупала мне даже нижнее бельё. Когда я стала в школе почти «жить», тогда смогла купить себе осеннее пальто, шляпку и сумочку. Приехала я в старом пальтишке, с заплатками на локтях. В педучилище печи топились один раз, и мы мёрзли, поэтому сидели на уроках в верхней одежде. Вот так я и протёрла на рукавах дыры. Новое пальто мне родители не могли купить, так как папа был после тяжелой операции и жили только тем, что выросло на грядках, да коровушка доилась. К тому же со всего хозяйства нужно было платить налоги натуральным продуктом. Трудно представить, как мама могла накормить нас всех…

     Теперь ты поняла, почему так круто в моей жизни сменилась профессия.
У тебя вот тоже диплом преподавателя рисования, а ты не пошла в школу. Я тебя поняла, это уже «другая школа». Требования, отчётность не нужная… да и дети совсем другие.  Мне бы тоже сейчас не хотелось работать в такой школе. Но я не могу пропустить, если мимо меня идёт несколько ребяток. Обязательно остановлю и найду о чём их расспросить или рассказать. Даже в прошлом году в день рождения Пушкина собрала у подъезда ребятишек из соседних домов и читали мы с ними стихи. Я их награждала закладками для книг с портретами поэтов или писателей их высказыванием или стихами.

      Да и не умер во мне педагог, если я до сих пор собираю подруг, чтобы глубже заглянуть в прошлое наших Великих поэтов и писателей. Этот кружок я назвали «Литературный салон». В этом году открываем девятый сезон.
К тому же посещаю «Лукоморье», хотя я не поэт, но мне лирика не чужда, так как иногда и у меня рождаются какие-то строки. Что сказать тебе в заключение? Пока живу - учу, учусь и стараюсь сохранить память в рабочем состоянии и до вас донести мной пережитое.

             Воспоминания из жизни учителя

      О школе можно многое рассказывать. Теперь я могу поделиться некоторыми воспоминаниями. Многие фамилии уже не помню, но вот такие, как Коля Фундерат, Стёпа Гладких, Боря Чистяков…К примеру, как семиклассник Боря Чистяков влюбился в меня. Что же разница то не очень большая- мне двадцать лет, а он переросток. Может было ему уже лет 16-17. Дети жили на разъездах, вдоль железной дороги до Краснокаменска. Это маленькие посёлочки, или просто отдельные дома работников железной дороги. Время послевоенное и дети смогли пойти в школу только в 1953 году. Были переростки.
А вот о том, что я не буду работать в школе, цыганка предсказала ещё в педучилище. Как это было, вот слушайте.

                Цыганка гадала
             Это произошло на втором курсе Агинского педагогического училища. Что же шёл 1954 год. Трудно жилось ещё стране. Тяжело было студентам. Стипендия на первом курсе семьдесят рублей, на втором – восемьдесят. Жили, учились впроголодь. Карточки отменили, где-то в пятидесятых годах. На прилавках магазинов – не густо. Хлеб был такой, что сейчас страшно вспомнить, что мы ели. Из него мы шарики скатывали. Он был чёрный, липкий, клейкий и того не вдоволь. Нас в комнате двадцать человек. Жесткие солдатские односпалки кровати. А нам пришлось спать по два человека - валетом. Печь посредине комнаты и вокруг неё койки. Да один длинный стол. Но это всё к слову. Питались мы коммуной. Варили по очереди. Потом уж разделились на группы. Кому- то присылали посылки, кто - то ездил домой за продуктами. В основном за овощами, яйцами. Я же с рудника. Там снабжение было немного лучше, чем в деревнях и колхозах. На руднике, например, можно было купить топлёное масло. Масло тоже продавалось не свободно. Определённое количество в одни руки и только своим жителям. Я же могла привозить всегда масло. Это было уже здорово. Ту же картошечку немного помазать можно. Потом можно глазунью на масле приготовить. Вот девчата стали мне делать заказы на масло. Соберут деньги, я их перешлю с кем – нибудь, из приезжих с рудника для мамы. Мама за неделю несколько раз сходит в магазин, наберёт масло, а я потом на своём «коне» - велосипеде в субботу после уроков еду домой.
 
       Однажды привезла я всем масло. Растопили мы его и разлили по пол-литровым банкам. Двадцать банок стоит на подоконнике - остывают. И вот в это самое время вваливается к нам в комнату целый цыганский табор.
-Давай погадаю, всё на счастье расскажу, да всю судьбу тебе предскажу.
Я же выросла в семье атеиста, не верила ни в гадания, ни в другие приметы. Девочки стали гадать по очереди. Всем уж нагадали кому будущее «с пряниками», кому с шипами. Некоторым девочкам цыганки сказали:
-Напрасно учишься. Учительницы из тебя не выйдет. Брось.
Уж всем погадали. Кто плачет, кто уж чемоданы собирает:
-Зачем зря учиться?
Масло с подоконника быстро ушло в широкие подолы и необъятные мешки цыганок. Я на всё это смотрю с тоской. Думаю, «Нет, не на ту напали. Так и поверила я вам»!
Но тут все за меня взялись:
-Всем гадали, тебе, что масло жалко?
-Масло мне тоже жалко. Только дуры вы все, цыганкам верите. Отстаньте, ни за что не буду гадать.
Но тут и Шура моя подруга стала меня уговаривать, а цыганка прицепилась ко мне, как клещ:
- Да не возьму я твоё масло, просто так погадаю.
И зачастила тихо и быстро. Я почти ничего не могу уловить. Всё, как будто во сне. Кажется, ничего и не поняла. Только отдельные обрывки:
-Напрасно учишься, время теряешь. В школе работать не будешь. Замуж выйдешь в 1958 году, мужа звать Николаем. У тебя будет пятеро сыновей. Дочерей у тебя не будет. Счастья у тебя тоже не будет. Тут уж я не вытерпела и разозлилась:
-Пошла ты со своим гаданием, уходите!
Раскричалась, расплакалась. А как же это было услышать девочки в четырнадцать лет! Но всё, же пришлось отдать маленький кусочек масла, что я оставила в тумбочке.
На следующий день две девочки уехали домой. Директор и учителя удивились такому бегству. Учились то они не плохо. Даже кто - то ездил за ними домой, да не могли вернуть их.
Вот  только теперь  пришлось поверить в гадание цыганок.
  Вот и жизнь идёт к закату, но я всё же с удовольствием хочу поделиться, что мне на память приходят случаи из моей небольшой биографии учителя.  Так вот несколько эпизодов.

                Коля Фундерат.

           Первое сентября. Я уже веду своих первоклашек третий год. Для меня стало полной неожиданностью, что мне в класс подсадят самого отстающего ученика. Он переросток. В первом классе отсидел два года, затем во втором задержался ещё на год. Вот те, пожалуйста, этот переросток теперь у меня в классе. Его сверстники уже в шестом классе, а он опять остался повторять третий класс. Парта для него маловата. Рожа у него нагловата. Ребятишек моих старается обидеть. Навела я о нём справки. Какая семья и прочее. Оказалось, что отца у него нет. Мать работает в совхозе. Детишек ещё по мимо его куча. Я растерялась. Не знала, как к нему найти подход. Помог случай, который Коля сам подстроил. Я в положении вторым ребёнком. Всякие запахи для меня - смертельны: рвота. Осенью население почти поголовно болело гриппом. Был какой-то тяжёлый грипп. Так вот вхожу я в класс, - запах чеснока сильнейший. Подхожу к столу, а стол весь измазан чесноком и блестит. Я никогда не кричала на детей.
 И так спокойно говорю:
-Ребята, я и не знала, что вы так беспокоитесь за моё здоровье. Спасибо за заботу. Только вот тетради ваши положить некуда. Они же испачкаются.
По рядам прокатилось:
-Да это Колька испачкал стол.
-Коля не испачкал. Он боялся, что я могу заболеть гриппом. Коля, вытри, пожалуйста, стол, а то мне не удобно держать тетради, учебники и журнал.
Коля помчался мочить тряпку и весь стол промыл. Стол был просто дощатый и покрашен чёрной краской. После уроков я попросила Колю проводить меня до дома, сославшись, что мне нужен помощник. Тетрадей ведь девяносто каждый день приходилось носить. Класс был самый большой: тридцать три ученика. В школу пошли дети, народившиеся после войны: с 1949 и 1950 годов. В предыдущих классах было и по четырнадцать учеников.

          С тех пор Коля стал меня встречать и провожать. Не таким уж бестолковым он и оказался. Коля благополучно закончил с нами третий и четвёртый класс. Никаких проблем с Колей не было больше. Просто ребёнку никто не оказал нужного внимания и ласки. Каждый ребёнок именно этого и ждёт, если не от мамы, так от учителя.
В июне 1961 года наша семья переехала на Урал в Качканар. Не знаю, как, но Коля узнал мой адрес. Пришло время пойти служить в армию, и он приехал ко мне в Качканар. Зачем приехал? Я теперь уж забыла о чём мы с ним говорили, но только помню его добрые глаза. Из армии он написал ещё несколько писем. Потом связь оборвалась. Надеюсь, что у него жизнь сложилась благополучно. Ни один из отличников обо мне не вспомнил. Из переписки с директором школы и от знакомых из Маргуцека, которые в последствии переехали в Качканар, узнала, что большинство учеников окончили институты и техникумы. Только одна девочка (особо бойкая с малых лет) плохо закончила свою жизнь.

            Боря Чистяков
     Эта история для меня не очень весёлая, хотя такое случается в школе не редко. Влюбился в меня ученик седьмого класса. Вернее, после зимних каникул. Мне предложили вести уроки пения в старших классах. Уроки я проводила под мандолину. В педучилище я играла в оркестре. Директор предложила провести смотр хоров по классам, а потом организовать школьный хор. В хор надо было отобрать с хорошими голосами. Или как теперь говорят, провести кастинг. Лучше всех был голос у ученика седьмого класса. Ростом он был выше своих сверстников. На лицо симпатичен. Он знал уже об этом. Девчонки оказывали ему знаки внимания не стесняясь. Сама станция Маргуцек была небольшая. Ученики приезжали из разных колхозов, совхозов и разъездов. Жили в интернате, что был при школе. Заняться после школы, кроме уроков, было им нечем. Борю назначили запевалой в хоре. Он очень старался. Но вот петь под мандолину, у него не получалось. Боря попросил меня с ним позаниматься индивидуально. Мы провели несколько репетиций. И вдруг меня вызывает директор школы и предъявляет мне что-то вроде растления малолетних. Тут уж глаза мои выползли из орбит….
-Каких малолеток? Что за растление?

     Оказывается, вся школа знает, что у меня с учеником роман, а я об этом слышу в первый раз. Во-первых, мы никогда вдвоём не могли остаться, потому, что это школа и полно любопытных, как мы поём. Во-вторых, я же была в положении. Оказывается, Боря то влюбился и с кем-то из друзей поделился. Вот такая молва и дошла до директора - блюстиля нравов. Репетиции я прекратила. Хор распался. Весной у меня родился сын. Лето я была в декретном отпуске. Жили мы в одной из комнат спортивного зала. Спортзал был в отдалении от школы и жилых домов. Однажды летом ко мне пришёл гость. Кто бы вы думали? Боря Чистяков. Высокий, стройный юноша. Для храбрости «принял на грудь». У меня на руках грудной ребёнок. Боря объяснился, наконец, мне в своей любви и сказал, что он приехал за мной. Мне было не до шуток. Я изрядно струсила. Вокруг никого и парень не шутит. Как ему объяснить, что такое просто невозможно. Не знаю, как, но на меня снизошло спокойствие. Я его посадила и стала спокойно расспрашивать о его жизни. Где он живёт, где работает и прочее.
 Оказалось, что мама у Бори работала продавцом и её посадили за растрату. Он живёт теперь один в квартире на разъезде. Специальности пока у него нет. Вот тут я и подвела итог нашей беседе:
- Боря, прежде, чем заводить семью, надо приобрести специальность. У меня ребёнок, он не твой. Тебе надо будет нас кормить, одевать, обувать. Работа у меня здесь в Маргуцеке. Здесь есть детский садик. На разъезде нет ни школы, ни садика. Да и ты моложе меня. Ты влюбился в первый раз. Ты молод и ещё влюбишься. Скоро придёт муж с работы, а он у меня ревнивый и как бы чего не вышло, ты уж уходи, пожалуйста, по скорее.

    Если судить о возрасте, так уж не так и большая разница была. Мне двадцать было, влюблённому школьнику шестнадцать. Сравнить если браки некоторых современных артистов. Не буду пальцем показывать. Не прилично. Но я же не артистка. …

           Экстравагантный случай на уроке

          В жизни школы, учителя всякое случается. Есть такие случаи, что о них лучше бы не вспоминать. Но что делать? Случилось, так случилось. Да всякие случаи чаще происходят спонтанно. Вот как у меня. Агинское педагогическое училище готовило по-настоящему хороших специалистов. Диплом – учителя начальных классов. Но мне доверили вести уроки физкультуры, рисования и пения. Это дополнительная зарплата к моим четыремстам двадцати рублям. Уроки физкультуры, рисования идут нормально. А вот пение под мою мандолину у детей вызывали всякие эмоции. Такой нежно звучащий инструмент они видели, слышали впервой. Но особенно они не хотели изучать ноты. По прежним программам в школе с первого класса должно быть знакомство с нотной грамотой. Пение звукоряда. Так вот об этом случае.
    Рисую я нотный стан на доске в пятом классе. Доска большая и отсвечивает. Мел то пишет, то не пишет. Что творится за спиной - отражается на доске. Был такой ученик Стёпа Гладких. Век не забуду его. Маленького роста, вёрткий, как уж. Все учителя на него жаловались: срывал уроки, какими – нибудь проделками. У меня в этом классе только ещё первый урок. Вот Стёпа, наверно, решил и меня на психику и прочность проверить. Только отвернусь к доске, Стёпа парту «оседлает». Ребятам нужно нотный стан в тетрадь записать, а они на него смотрят и хохочут. Не поворачиваясь к классу: «Стёпа, сядь и пиши»! «А чё, я, ни чё»! и продолжает устраивать козьи рожки. Сделав вот так замечание Стёпе раз несколько, я быстро поворачиваюсь к классу, Стёпа сидит на парте верхом. Ни я сама, ни ребята не ожидали и не поняли, что произошло: я просто взяла Стёпу за шиворот и понесла из класса. Именно понесла. Дошли мы с ним до учительской, я его, молча, швырнула на диван. Рядом стоял шкаф, на шкафу глобус. Стёпа, падая, ударился о шкаф. Глобус упал прямо на его голову и раскололся на два полушария. Я только и смогла сказать: «Ты привык уроки срывать. У меня ты этого делать не будешь. Хоть слово кому пикнешь… . Иди в класс».
Об этом случае он никому, ничего не рассказывал. Ну а ребята стали меня считать сильной женщиной, уважали и уроков не срывали.
Вот такой не традиционный метод бывает иногда полезным. Но мне за этот случай и до сих пор стыдно.
 
           Посещение учеников на квартирах

            Ещё можно вспомнить один забавный случай.
Сейчас, кажется, учителя не обязаны ходить к каждому ученику и выяснять в каких условиях он живёт, где и как выполняет уроки. А тогда учитель даже отчитывался сколько он успел посетить учеников и выяснить причину неуспеваемости или поведение ученика. Мне не приходилось жаловаться родителям на плохое поведение моих ребятишек. А вот были такие, что не выполняли домашнюю работу или плохо справлялись. На первой парте сидели самые маленькие Галя Бездольных и Валера Михеев. Оба писали плохо, причём Валера писал левой рукой. А тогда заставляли переучивать детей, ну прямо «кровь из носа» а научи его писать правой.

    С родителями Галины мы быстро нашли общий язык, так как она сидела за высоким столом. А вот у Валеры были проблемы похуже. Меня встретила бабушка. Я объяснила зачем пришла. Она говорит, что внук делает уроки в комнате, идите к нему. Вошла в комнату, но Валеры не было.
 Вернулась к бабушке, та мне говорит: «А вы под круглый стол загляните, что посредине комнаты». Я подняла скатерть… это же надо было…Валера лежал на животе и писал левой рукой в тетради. Причина его клякс в тетради стала ясной. Оказалось, что в комнате один круглый стол, за которым ему было также сидеть, как и Галине. Бабушка этот вопрос решить не могла и мне пришлось сходить в этот же день вечером, чтобы встретиться с родителями. Благо, что посёлок небольшой. Валерин дом от моей квартиры был через дом. Вопрос также был решён. Я ещё несколько раз ходила, чтобы убедиться. Но, поверьте, это было просто невероятно, что можно выполнять письменные работы лёжа, да ещё под столом.
Воспоминаний много, но эти самые яркие, коль я их не забыла по сей день.