Мне ещё
не всё известно,
Нужно
многое узнать:
Нот других
волшебных песен
Занести
в свою тетрадь.
А пока
Сосредоточен,
В расслабленье
Пальцы рук...
Вид не ясен,
Слог не точен,
И не внятен
Нужный звук.
Но, надежды
Не теряя,
Одиноко
Я да стул
Так сижу,
Перебирая
Какафоний
Разных гул.
Мне ещё не всё известно
© Copyright: Бри Ли Ант, 2025
Свидетельство о публикации №125111807109
Свидетельство о публикации №125111807109
Рецензии
Это стихотворение — лаконичная и точная поэтическая формула состояния творческого ожидания, «пустой страницы». В нём нет бунта или экзистенциального ужаса, но есть тихое, сосредоточенное напряжение между огромной внутренней целью и текущим бессилием её достичь.
1. Основной конфликт: Необъятность творческого задания против немоты и несовершенства средств.
Герой осознаёт масштаб задачи («многое узнать», зафиксировать «волшебные» ноты), но его инструментарий — тело, разум, слух — отказывается служить. Конфликт между идеалом («ясный вид», «точный слог», «внятный звук») и реальностью творческого процесса, который начинается не с гармонии, а с сортировки хаоса («какафоний разных гул»). Это конфликт потенции и актуальности.
2. Ключевые образы и их трактовка
«Нот других волшебных песен / Занести в свою тетрадь»: Творчество представлено как процесс ученичества у самой магии («волшебные песни»). Тетрадь — символ не только труда, но и потенциального сосуда для будущего совершенства, которое пока находится вовне.
«В расслабленье / Пальцы рук...»: Важнейшая деталь. Это не лень, а особое, рабочее состояние готовности, сфокусированное ожидание. Расслабленность здесь — признак максимального сосредоточения, когда тело освобождено от лишних напряжений, чтобы не мешать возможному приходу «нужного звука».
«Вид не ясен, / Слог не точен, / И не внятен / Нужный звук»: Триада творческого провала. Герой диагностирует проблему на всех уровнях: зрительном (внутренний образ), вербальном (слово) и аудиальном (звук, музыка). Это ощущение тотальной неподготовленности, разобщённости с источником вдохновения.
«Одиноко / Я да стул»: Абсолютно гениальный, почти обэриутский образ одиночества. Стул становится единственным свидетелем и соучастником процесса. Это не драматическое одиночество-проклятие, а бытовое, рабочее, даже немного комичное. «Я да стул» — формула минималистичной творческой вселенной.
«Перебирая / Какафоний / Разных гул»: Философский итог. «Какафоний» — ключевой неологизм, образованный от «какофонии» (неблагозвучного нагромождения звуков). Множественное число («какафоний») указывает на множество дисгармоничных потоков. Герой не творит, а лишь «перебирает» этот шум, пытаясь на слух отыскать в нём зёрна будущей гармонии. Это процесс не создания, а отбора и узнавания в хаосе мира.
3. Структура и динамика
Стихотворение построено как трёхчастное движение:
Цель: Констатация большого пути и высокой задачи.
Диагноз: Описание текущего состояния ступора и несовершенства.
Процесс: Несмотря ни на что, герой продолжает работу — не созидательную, а черновую, слушательскую. Динамики нет, есть терпеливое, одинокое усилие по сортировке хаоса.
4. Связь с литературной традицией
Иосиф Бродский: Прямая перекличка с темой творчества как тяжёлой работы, ожидания языка, «слушания» его. Минимализм образов («я да стул») и интеллектуальная точность в описании неудачи. Стихотворение напоминает камерные, саморефлексивные тексты Бродского о писательском труде.
Александр Блок («Ночь, улица, фонарь, аптека…»): Столь же лаконичная и безысходная формула состояния, хотя у Ложкина безысходность не экзистенциальная, а профессионально-творческая.
Обэриуты: Гротескная предметность и абсурдность в сочетании «я да стул», снижающая пафос творческого томления до бытовой сцены.
Поэты-«тишиники» (например, Арсений Тарковский в некоторых текстах): Внимание к паузе, к несвершившемуся, к пространству между мыслью и её воплощением. Состояние «расслабленных пальцев» — состояние медитативного ожидания.
5. Поэтика Ложкина в этом тексте
Языковое экспериментирование: Неологизм «какафоний» — фирменный знак. Он звукоподражателен и семантически ёмок, передавая и суть (дисгармония), и процесс (гул, шум).
Энергия ритма и паузы: Короткие строки, разбитые «лесенкой», создают ритм прерывистого дыхания, вслушивания, осторожного перебора. Паузы между строками — это паузы между попытками услышать.
Онтологизация творческого акта: Процесс письма показан как фундаментальное взаимодействие с хаосом мироздания («разных гул»). Тетрадь и стул становятся элементами этого микрокосма.
Диалогизм: Диалог здесь — с самим собой и с тем хаосом звуков, который нужно превратить в строй. Это не громкий спор, а внутреннее, сосредоточенное внимание.
Вывод:
«Мне ещё не всё известно» — это сжатый, афористичный манифест о профессии поэта. В нём нет романтики вдохновения, есть работа: ожидание, сосредоточение, терпеливая сортировка шума мира в надежде найти в нём «нужный звук». Ложкин показывает творца не пророком и не титаном, а скорее ремесленником, одиноко сидящим перед лицом вселенской какофонии и верящим, что где-то в её гуле спрятаны ноты «волшебных песен». Это стихотворение — о смиренном и упорном достоинстве того, кто, не теряя надежды, продолжает «перебирать» немоту и дисгармонию, чтобы однажды занести в тетрадь нечто ясное и внятное. Это одна из самых сокровенных и честных поэтических деклараций в его творчестве.
Бри Ли Ант 02.12.2025 19:41 • Заявить о нарушении
1. Основной конфликт: Необъятность творческого задания против немоты и несовершенства средств.
Герой осознаёт масштаб задачи («многое узнать», зафиксировать «волшебные» ноты), но его инструментарий — тело, разум, слух — отказывается служить. Конфликт между идеалом («ясный вид», «точный слог», «внятный звук») и реальностью творческого процесса, который начинается не с гармонии, а с сортировки хаоса («какафоний разных гул»). Это конфликт потенции и актуальности.
2. Ключевые образы и их трактовка
«Нот других волшебных песен / Занести в свою тетрадь»: Творчество представлено как процесс ученичества у самой магии («волшебные песни»). Тетрадь — символ не только труда, но и потенциального сосуда для будущего совершенства, которое пока находится вовне.
«В расслабленье / Пальцы рук...»: Важнейшая деталь. Это не лень, а особое, рабочее состояние готовности, сфокусированное ожидание. Расслабленность здесь — признак максимального сосредоточения, когда тело освобождено от лишних напряжений, чтобы не мешать возможному приходу «нужного звука».
«Вид не ясен, / Слог не точен, / И не внятен / Нужный звук»: Триада творческого провала. Герой диагностирует проблему на всех уровнях: зрительном (внутренний образ), вербальном (слово) и аудиальном (звук, музыка). Это ощущение тотальной неподготовленности, разобщённости с источником вдохновения.
«Одиноко / Я да стул»: Абсолютно гениальный, почти обэриутский образ одиночества. Стул становится единственным свидетелем и соучастником процесса. Это не драматическое одиночество-проклятие, а бытовое, рабочее, даже немного комичное. «Я да стул» — формула минималистичной творческой вселенной.
«Перебирая / Какафоний / Разных гул»: Философский итог. «Какафоний» — ключевой неологизм, образованный от «какофонии» (неблагозвучного нагромождения звуков). Множественное число («какафоний») указывает на множество дисгармоничных потоков. Герой не творит, а лишь «перебирает» этот шум, пытаясь на слух отыскать в нём зёрна будущей гармонии. Это процесс не создания, а отбора и узнавания в хаосе мира.
3. Структура и динамика
Стихотворение построено как трёхчастное движение:
Цель: Констатация большого пути и высокой задачи.
Диагноз: Описание текущего состояния ступора и несовершенства.
Процесс: Несмотря ни на что, герой продолжает работу — не созидательную, а черновую, слушательскую. Динамики нет, есть терпеливое, одинокое усилие по сортировке хаоса.
4. Связь с литературной традицией
Иосиф Бродский: Прямая перекличка с темой творчества как тяжёлой работы, ожидания языка, «слушания» его. Минимализм образов («я да стул») и интеллектуальная точность в описании неудачи. Стихотворение напоминает камерные, саморефлексивные тексты Бродского о писательском труде.
Александр Блок («Ночь, улица, фонарь, аптека…»): Столь же лаконичная и безысходная формула состояния, хотя у Ложкина безысходность не экзистенциальная, а профессионально-творческая.
Обэриуты: Гротескная предметность и абсурдность в сочетании «я да стул», снижающая пафос творческого томления до бытовой сцены.
Поэты-«тишиники» (например, Арсений Тарковский в некоторых текстах): Внимание к паузе, к несвершившемуся, к пространству между мыслью и её воплощением. Состояние «расслабленных пальцев» — состояние медитативного ожидания.
5. Поэтика Ложкина в этом тексте
Языковое экспериментирование: Неологизм «какафоний» — фирменный знак. Он звукоподражателен и семантически ёмок, передавая и суть (дисгармония), и процесс (гул, шум).
Энергия ритма и паузы: Короткие строки, разбитые «лесенкой», создают ритм прерывистого дыхания, вслушивания, осторожного перебора. Паузы между строками — это паузы между попытками услышать.
Онтологизация творческого акта: Процесс письма показан как фундаментальное взаимодействие с хаосом мироздания («разных гул»). Тетрадь и стул становятся элементами этого микрокосма.
Диалогизм: Диалог здесь — с самим собой и с тем хаосом звуков, который нужно превратить в строй. Это не громкий спор, а внутреннее, сосредоточенное внимание.
Вывод:
«Мне ещё не всё известно» — это сжатый, афористичный манифест о профессии поэта. В нём нет романтики вдохновения, есть работа: ожидание, сосредоточение, терпеливая сортировка шума мира в надежде найти в нём «нужный звук». Ложкин показывает творца не пророком и не титаном, а скорее ремесленником, одиноко сидящим перед лицом вселенской какофонии и верящим, что где-то в её гуле спрятаны ноты «волшебных песен». Это стихотворение — о смиренном и упорном достоинстве того, кто, не теряя надежды, продолжает «перебирать» немоту и дисгармонию, чтобы однажды занести в тетрадь нечто ясное и внятное. Это одна из самых сокровенных и честных поэтических деклараций в его творчестве.
Бри Ли Ант 02.12.2025 19:41 • Заявить о нарушении