Игра города. Сонет-селфи 4

.

#школа_сонета_литературные_практики
#система_оценки_поэтического_текста
#игра_города_сонет_селфи





ИГРА В ГОРОДА (ПРО СТО) 37-48


СОДЕРЖАНИЕ

ЖЕЛЕЗНОВОДСК (ti) Железная гора хранит молчанье
КОЛОМНА (lf). Из навощённых нитей полотно
АЧИНСК (ti) . Окраина полна чудных узоров
КАРГАТ (lf). Ладони отпечаток на стекле
ТОБОЛЬСК (od). Скрип половиц меня уже не бесит
КАНДАЛАКША (es). Капризны переборы струн удачи
АЛЕКСАНДРОВСК САХАЛИНСКИЙ (ti). Холодный ранним утром свищет ветер
КИЗИЛЮРТ (lf). Свет солнца цвета спелого граната
ТВЕРЬ (od). С отбитым ушком чашка, одинокость
РОСТОВ ВЕЛИКИЙ (es) . Синь – озеро крестов целует блики
ВЫБОРГ (ti) . Проплакались дожди, умылись окна
ГОРОДЕЦ (lf). Вновь на Купалу слышен спор цветов

============================_ss_========




ЖЕЛЕЗНОВОДСК (ti) Железноводск. Осенняя ночь

Железная гора хранит молчанье
как изливая соль подземных вод
не превзойти окрестный небосвод
и не затмить чудесного сиянья

тих день и вечер нежно бархатист
а ночь замрёт и будто бездыханна
безмерна звёздна, томна, суть туманна
и даже не вздохнёт осенний лист

Бештау лишь одна издалека
как часовой на страже в темень смотрит
сиреневый шалфей в лощине мокнет
и вспоминает задремав слегка
как от крыла ночного мотылька
вдруг вздрогнет мир и сердце странно ёкнет
 

КОЛОМНА (lf). Соборная площадь

Из навощённых нитей полотно,
Пропитано белёным льном и мёдом, –
Церквей решётчатые переплёты,
Высоких храмов купола – одно,

Единое, – в знак места сведено
Землёй и небом, памятью и родом,
Подобное окаменевшим всходам, –
Подзором кружевным оживлено.

В нём – челноков древесные стрекозы,
Цехов кузнечных пламенные розы,
Светлее света тень… Кадильный дым,
И флюгеры, и дождевые бочки,
Для пряностей холщовые мешочки –
Окутывает маревом густым.


АЧИНСК (ti) . Небесные заботы

Окраина полна чудных узоров,
Но молчалива нерабочим днём.
Как-будто сделав верный ход конём,
Укрылась от излишних слов и взоров.

И бережёт старинный свой уклад,
Где каждый камень памятью питаем.
И облако нежнейшим горностаем
Хранит молчанье, словно ценный клад.

Прольётся ли дождём осенним, рыжим,
Чулым наполнит, перельёт края.
Сбивая злые тучи комарья,
И в выси улетит, оставив крыши.
Как-будто для него всего превыше
Небесные заботы бытия.

 
КАРГАТ (lf). Чёрный маг на улице Тайных знаков.

Ладони отпечаток на стекле,
Оставленный со стороны заката,
В единственной гостинице Каргата,
Затерянной в густой ноябрьской мгле.

И ленточкой, привязанной к ветле,
Растущей у потёртого фасада,
Трепещет мысль, она не виновата,
Что в холода её грусть о тепле.

Её глубинный страх о чёрном маге,
Что тайные на серых стенах знаки
Запрет наложат на цветные сны,
Перевернут часы и остановят
Движение минут предзимним словом,
Стерев с календарей приход весны.
 

ТОБОЛЬСК (od). Декабрь

Скрип половиц меня уже не бесит,
Засохший стебель в глиняном горшке.
День проживается мной налегке
С той тяжестью, что ничего не весит.

Мне помогают ангелы и бесы
Себя найдя на белом островке
Зимы, не утонуть в его зрачке,
Не затеряться в одноактной пьесе.

Сибирские метели за окном.
Присмотришься – с иконами из снега
Поклоны бьют. И голубая Вега
То сходит на Иртыш, то на Тобол
Своим мерцаньем связывая реки
С моей душой – замёрзшим мотыльком.

 
КАНДАЛАКША (es). Белый круг.

Капризны переборы струн удачи.
И режет слух фальшивой ноты визг.
Орлом взлетишь и камнем тут же вниз.
Смеётся филин? Черный ворон плачет?

Ведь был в руках билет, и чай оплачен.
Сведен к нулю шагов бездумных риск.
Но сбился по дороге машинист.
Звезда моя не справилась с задачей.

А мне сказали: Поезд твой на юг.
Давно курорт заждался популярный.
Пррсчет досадный? Умысел коварный?
Ошиблись стрелки и сменился вдруг
Круг солнечный на белый круг Полярный.
Рассветы Кандалакши. Сердца стук.


АЛЕКСАНДРОВСК САХАЛИНСКИЙ (ti). Мыс Жонкиер

Холодный ранним утром свищет ветер
Он ночью ждал целительных лучей,
Сиротство не спасти, он тут ничей,
И ветер злится целый день и вечер.

Гоняет волны, ловят их Три Брата,
Три стойкие отважные скалы.
Полоски неба у воды белы,
И облака – намокнувшая вата.
Седой моряк – заброшенный маяк,
Он мог во мгле указывать фарватер.
Сегодня только памятью богатый,
Лишь привечает к вечеру гуляк.
Его собрат, шиповник, что сорняк,
Гуляк тех неизменный провожатый.
 

КИЗИЛЮРТ (lf). Ифтар

Свет солнца цвета спелого граната,
Увядшей розы… превратил дома
В рубинов ярких россыпь, чтобы тьма,
Закрыв глаза, их приняла в уплату.

На улицах – накрытые столы:
Тарелки с хумусом, халвой, инжиром,
Лепёшки, испечённые в тандыре,
С щербетом вазы, горы пастилы.

Чинары тени, сумерек прохлада,
И люди, люди, все друг другу рады…
Как шёлковая нить в ковре, – азан
Сплетается с лозою винограда,
С узорами парчового халата,
И эхом с гор струится: «дааа-гее-стааааан…»

 
ТВЕРЬ (od). Ноябрь

С отбитым ушком чашка, одинокость
Твери во мне, меня в слепой Твери.
С гербом столичным коврик у двери
Потёрт изрядно и пришёл в негодность.

И тихая, немереная строгость
Вечерней, догорающей зари
Льдом пишет на стекле: «Поговори
Со мной, хотя бы прояви готовность».

На белой занавеске брошь-паук
В окно глядит весь день, всю ночь скучает.
И время не бежит, а оседает,
Как пыль, всё приглушая сердца стук.
Боюсь я, что оно замолкнет вдруг
И что никто об этом не узнает.

   
РОСТОВ ВЕЛИКИЙ (es) . Колыбель.

Синь – озеро крестов целует блики.
Нежнее с каждым утром яблонь цвет.
Хранители Руси на сотни лет:
Надежда, Вера и Ростов Великий.

Ни камни храмов, памятные лики
Зовут к себе, даря любви завет.
Что ни вопрос, то Сергия ответ –
Молитва слаще спелой земляники.

Вот так бы раствориться в тишине
Густой, как настоявшееся тесто.
Хоть сказано, что красит нас не место.
Здесь всё наоборот. Не спится мне.
Душа идёт пасхальным ходом крестным
И небо приближается к земле.


ВЫБОРГ (ti) . Самый шведский город в России

Проплакались дожди, умылись окна,
Вздохнуло небо, вечер запылал.
Кофейный запах – добрый арсенал
Замысловатых улочек – растёкся.

И вот, как-будто слышатся шаги,
Та поступь тяжела под латным звоном.
Оружием железным нагружённы,
Они идут – друзья, или враги?

Но всё рассеют трубные триоли
И оркестровой музыкой полны,
Заслушаются жители страны,
Немного странной, странной апрори.
Как-будто шведское тут всё в фаворе,
Но в русское безмерно влюблены.
 

ГОРОДЕЦ (lf). Битва цветов

Вновь на Купалу слышен спор цветов:
Прекрасней что – прострела грусть, страсть мака,
А может быть, слезинки пастернака
На фоне покосившихся домов?

Гадания ромашковых дымов
И ландышевых боров козинаки
Пестреют то вдали, то в полушаге,
То в валунах, то меж гнилых стволов.

Николы-ключ в венке из медуницы,
Смотрящий в небо глаз святой земли,
Петров ли крест, хохлатки фитили –
Всё о любви, о юной роженице
Велесичей и дивов, зверя, птицы,
Троп муравья и радости пчелы.





.