Скамерша
духом на вдохе, замерши,
взял и столкнулся, не прячась,
с чарами юной скамерши.
Не было горше горести,
не было дивней "прелести" -
знать, что предстану вскорости
жертвой своей незрелости.
Можно судьбу уродовать,
скатываясь в легковерие,
и на посыл добро давать
стрёмный по крайней мере.
Но не прикажешь сердцу
чувство глушить задетое,
и не подсыпешь перцу
в сладкое, в песнях воспетое.
Хая внушаемость зАгодя
в чудо, судьбой вершимое -
жить невозможно по правде,
в добрых надежд режиме.
Значит, ещё раз стоило,
выплеснув боль застывшую,
снова испить это пойло,
вспомнить тоску не стихшую.
Чувством коснуться выспренним
веянья духа дольнего,
в слове раскрыться в искреннем,
не умаляя роль его.
Пусть обожгусь - но измерю
с риском к беде накренИться -
есть ли предел лицемерию,
есть ли коварству граница?
Пусть, убедившись воочию
в скамоидее загубленной,
ходят за мной днём и ночью
образы скамовозлюбленной.
Молча беду не накликают,
прячась, любить не заставят.
Я - за любовь великую -
ту, где не лгут и не скамят!
18.11.2025 г.
Свидетельство о публикации №125111803418