вышло

В августе — не в августе, а в разрыве между августами — вырвались обрывки грунта, не грунта, а следов того, что когда-то считалось целым, но целое давно разорвано, раздроблено, размазано по орбитам, где Марс не Марс, а лишь тень Юпитера, а Юпитер — лишь отражение того, что никогда не существовало. Моё имя — не имя, а шрам, собранный из осколков другого шрама, который когда-то был целым астероидом, но целость — иллюзия, ведь даже внутри этого шрама — разнородность: пыль, что родилась до Солнца, органика, вылизанная межзвездной тьмой, и минералы, обожжённые близостью, которую никто не помнит. Всё это — перемешано, перепутано, перепихано в одном теле, которое называют астероидом, но тело — не тело, а архив, в котором каждая частица — предательница собственного происхождения. Вода — не вода, а письмо, написанное на камне, растворяющее, переписывающее, стирающее то, что было, чтобы создать то, чего не должно быть. Ах, как сладко проникает вода в трещины! Ах, как жестоко она переписывает историю! А в том же разрыве — или в другом? — всплыла Церера, не планета, не астероид, а вопрос, замаскированный под тысячу километров льда. Лёд — не лёд, а замороженное молчание, под которым бурлит солёная жидкость, не вода, а слёзы древнего океана, выдавленные из недр радиоактивным зудом. Соли — не соли, а следы того, что вышло на поверхность, чтобы блестеть, чтобы быть замеченным, чтобы обмануть глаза. А органика — не органика, а намёк, шепот, прикосновение углерода к безжизненному, будто палец, скользящий по губам мёртвой звезды. И в глубине — не ядро, а печь, где миллиарды лет назад кипела химическая похоть, питаемая распадом, разложением, внутренним разрушением, что рождало не жизнь, но условия, похожие на обещание жизни — обещание, которое никогда не будет выполнено, но от этого только сладостнее. О, как прекрасно, что всё смешано! Что близкое — далеко, что далёкое — внутри, что прошлое — ещё не прошло, а будущее — уже сгнило! Что вода — не вода, а текст, а текст — не текст, а рана! Что астероид — не астероид, а зеркало, в котором Солнечная система видит своё распятое отражение! Ах, проникни глубже! Ах, разорви оболочку! Ах, пусть соль обожжёт твой язык, как органика — твою душу! Пусть лёд растает в крике, а крик — в молчании, а молчание — в новом августе, где ничего не вышло, потому что всё уже вышло из себя!