Что скрывает в себе золотая рыбка

А ведь сказка о рыбке и рыбаке была не только про жадность.
Она была про любовь.
Ведь только истинно влюблённый человек
Может влюбиться в такую старуху
И делать всё,чтобы остаться с ней.

Пушкин идеально, ещё в далёком девятнадцатом веке,
Узнал или предугадал,как будет вести себя мир сейчас.
Тоже женщина может быть уродливой,бесполезной, ничего не умеющей,
Но будет всё просить у мужика.
Потому что дело не в её качествах.
Дело — в его потребности любить.
И в её интуитивном понимании этой потребности.
Она — его крест. Его болезнь. Его зависимость.
И он носит её, как носят хроническую боль —
Потому что уже не представляет себя без неё.

Старик — не слабак. Он — пленник.
Пленник той странной, необъяснимой связи,
Горя от которой он не хочет лечить.
Каждая новая просьба старухи — это проверка:
«Ты всё ещё любишь меня? Докажи. Сходи к рыбке. Исполни».
И он идёт. Не потому что боится.
А потому что в этом унизительном хождении — весь смысл его существования.
Он доказывает ей и себе, что его любовь безгранична.
Даже если объект этой любви того не стоит.

А старуха...
Она не просто жадная. Она — испуганная.
Она чувствует, что держит его только этой вечной нуждой.
Что стоит ей остановиться — и он очнётся, посмотрит на неё трезво и уйдёт.
И она просит. Всё больше. Всё невозможнее.
Пока не просит самого страшного — чтобы Рыбка ей прислуживала.
То есть — чтобы сама Вселенная признала её право на эту любовь.
И в этот момент чары рушатся.
Потому что любовь, построенная на шантаже, не может стать вселенским законом.
Она может существовать только в болоте их двоих.

И да, Пушкин угадал.
Такие пары существуют и сейчас.
Где один — вечный проситель,
А другой — вечный доказыватель.
Их отношения — это ад.
Но это — их ад.
Их общий проект.
Их единственный способ быть вместе.
Пока однажды «золотая рыбка» реальности не махнёт хвостом
И не вернёт их к той самой развалюхе, из которой всё и началось.
Потому что иначе — они просто разбегутся.
А они — не могут.
Они уже срослись.
Не душами — а болью.