Михалиада 052 Не получившийся уход

Конечно, не силком в команде нас Михаил держал, и не прикованными к батарее распоряжения мы выполняли бенефициара, который изначально про команду правильно всё говорил, потом – всё меньше, меньше, меньше. Ну, а потом, ни слова больше о команде не слыхивали мы от того, кто лидером себя преподносил единомышленникам в то  время, пока фабричные активы не были его. Как только перешли к нему активы эти, команда членов начала терять, к оставшимся же не было такого отношения, какое существовало раньше, до того, как фабрика канула в лету. Прислушиваться к мнению команды лидер перестал, не нравится команда – должен исполнять, не хочешь исполнять, то двери там, приказ об увольнении в любой момент подписан может, зиц- председателей в достатке было у него.

Не в прекращении дело было приглашений в Меховицы, где домик Михаил себе купил и в летние периоды там жил, или на дни рождения в Шереметьев Парк- Отеле. Наш лидер слышать перестал команды членов, единолично всё пытался порешать, признаться честно, не всегда успешно, но ведь жирафу кажется, что если он  большой, ему видней, тем более, коль попугаи с задолизами чушь эту многократно повторяют, поэтому, уверовав в мифических наличие талантов у себя в финансах сфере, прожектами по извлечению бабла он регулярно бредил.   

Всё требовательней «просьбы» Михаила становились, всё чаще Миша пальчиком грозил, когда, по старой памяти, команды члены на глюки явные его прожектов внимание его персоны обращать пытались. Ведь он районом целым ранее руководил, не могут самоназванные полубоги ошибаться. Вот в августе две тысячи пятнадцатого года в своём письме велит нормально мне договор доделать (со знаком восклицательным писал), ведь всё они «нумеровали». В ответ ему я описал причины невозможности нормально делать, коль данные неполные мне были предоставлены для составления проекта приложений к договору, который он сам же подписал, и больше информации никто мне не давал. 

А восемнадцатого декабря того же года, в письме своём, в котором не «он», а «мы» неправильный заметили у договора номер – «105», при том, что нужен «10 Б» был, на мой вопрос мне переделать номер, или найдется у него кому цифирки заменить (которые неправильно возникли, поскольку почерком его, от каллиграфии настолько же далёким как раком до Пекина путь, написан этот номер был) мне повеление прислал он: «переделать». Ну, переделал я, ведь некому, кроме меня, наверное, было стереть одну для Михаила цифру и буковку нарисовать вместо неё одну.

Через меня, вернее, мой компьютер отчеты ряда ООО- шек Михаила (в которых сам он в руководстве был, не доверяя номиналам) отправляли регулярно. Пришлют с Иваново отчет и теребят, скорее чтоб я сдал и подтверждение прислал об этом им. В глазах стратега- бенефициара отчет такой важнее, чем деятельность каких- то ООО- шек в производстве, в которых номиналы во главе. Бросай ты всё и их отчет отправь скорее, иначе все последствия ты сам будешь нести. 

Все эти, в совокупности, детали нормальной не могли работу делать. Какие- то рывки, сегодня так, а завтра- эдак, бросай всё, делал что, и срочно делай это, непонятно для чего, нервировали сильно и приводили лишь к тому, что многие решения стратега в жизнь не воплотились, но бурной имитация была со стороны команды членов попыток этих воплощений, что, снова повторю, работе, нужной фабрике, тем не менее мешали.

Детальки эти накопительный эффект имели и в марте месяце две тысячи шестнадцатого года я решил уйти, чтоб перестать немотивированные распоряжения стратега выполнять, без понимания всех наступления последствий решений нам Михаилом отдаваемых единолично. С учётом отношения его к взысканию не пары миллионов с одного из номиналов, решение уйти я принял и прекратить законы нарушать не для того, чтоб люди наши вместе с нами работать продолжать могли, а больше для того всё, чтоб бенефициару побольше денег сохранить, рискуя на один с погононосцами остаться, как у одного из номиналов, того, с которого четыре миллиона суд взыскал.

Уйти то я ушел, верней, уехал даже из посёлка, но связь телекоммуникационную с коллегами я не прервал и продолжал дистанционно всё те же ООО- шки в поле правовом сопровождать, и, соответственно, пусть опосредовано, поручения бенефициара- Михаила я также вынужден был выполнять, нельзя ж без бенефициара только с номиналами вопросы производственные все решать, тем более, что номиналы – голы, босы, а все станки, тепло, газ, пар, вода – у бенефициара, которому те же номиналы в свое время помогли активы эти под него собрать.

До ноября две тысячи шестнадцатого года я полностью дистанционно поручения выполнял, вопросы получал на  электронку, в ответ проекты документов так же направлял. По личным обстоятельствам я в ноябре на фабрику вернулся, но понедельник я оставил за собой, по понедельникам, то есть, я не работал, поскольку было так заведено, по понедельникам планёрки проводились Михаилом, а я уже хотел как можно меньше пересекаться с ним. По, в том числе, вышеуказанным причинам, чтоб не выслушивать очередной прожект и не нарваться на очередной пакет бесплатных поручений, чтобы прожект сей в жизнь пытаться воплотить.

Ещё я Михаилу три ООО- шки сделал, после того вернулся как обратно я на фабрику родную. Одну- специально для него, где он вновь управляющим назначен будет, две – для схемы. В банкротстве поучаствовал ещё в одном и ликвидацию инициировал «ПромТека». Поздней истории об этом напишу, коль непредвиденное что- нить не случится.