Первое письмо

29 ноября 2024.
«… тебе - от ангела - под дверь совятни - в надежде, что ты когда-нибудь прочтешь эти письма».
 

«Ты говоришь, что это всего лишь ненавязчивая игра. Танец слов, притяжение мыслей, изящный флирт, расцвеченные витражи и ничего более.
Отчего мне кажется, что ты лукавишь?
Отчего так пронзительно горько и холодно свербит где-то в сердце, когда ты слегка покровительственно, слегка иронично напоминаешь о необходимости «помнить о реальности»?

Серьезно? Чьей реальности?
Ты на самом деле полагаешь, что моя реальность – не та, что  расцветает под твоим нежным касанием, заставляет трепетать лепестками и плавиться каждый раз, когда ты умело выжигаешь на сердце то, что никто прежде даже не помышлял выжечь?
Если так, ты себя недооцениваешь. А поскольку я убеждена, что ты далек от неумения оценивать свои возможности по достоинству, я заключаю, что либо ты лукавишь, либо тебе так проще.
Проще – не замечать.
Проще – выстраивать границы.
Проще – ничего не объяснять.
Проще – играть.
Хорошо.

Мне кажется, что в глубине души ты прекрасно осознаешь, что затронул нечто более глубокое, нежели мои (не)скромные фантазии и интеллектуальные потребности. Почему же тогда я кожей впитываю флер твоего снисхождения и ненавязчивой иронии, когда ты говоришь мне «не заигрываться»? Что дурного в том, что я ощущаю знакомое замирание мотыльков в груди и желаю их приголубить?

Знаешь, больше всего на свете я не хочу, чтобы ты сожалел о том, что начал это. Почему-то мне так горько от мысли, что ты обернешься на все это тепло, и нежность, и сокровенность, и безумие, и… пожалеешь – именно тогда, когда я выплесну тебе все чувства. Ты отшатнешься, и тебе станет… не по себе, назовем это так.

Поэтому я играю по твоим правилам, сердце мое. Ты добился того, что мне страшно их нарушить, потому что то хрупкое, нежное, невесомое, что расцветает в моей груди ближе к межреберью, как сапфировые соцветия горечавки в полевой траве, мне дороже возможности рискнуть всем, пойти ва-банк и получить в ответ лишь твое снисхождение и сожаление.

И раз ты не хочешь, чтобы я в тебя влюблялась, я никогда не скажу тебе напрямую о том, как сильно я уже».