ПЫЛЬ

Все началось с пыли. Нет, не с обычной домашней пыли, а с густой, сладковатой, пахнущей прошедшим временем и забвением.
Я переехал в старый дом тетушки Агаты после ее загадочного исчезновения. Полиция развела руками, соседи шептались о «дурном месте», но я, человек рациональный, списал все на суеверия.
Первая ночь в доме моей пропавшей тетушки. Тишина в доме мне показалась особенной, осязаемой, будто вата, забивающая уши.
Я лежал на кровати, вглядываясь в узоры теней на потолке, и слушал тишину.
«Это просто скрип старых балок», - упрямо твердил я сам себе. «Дом оседает. Да и ветер шалит. Все хорошо....».
Но ветра не было. А скрип повторился - протяжный, мучительный, будто кто-то тяжелый и невидимый прошелся по коридору. Сердце громко заколотилось в груди. Я даже испугался, чтобы оно не вырвалось наружу. Тук-пауза-тук. Какой-то неправильный ритм. Я прислушался к тишине... Мне показалось, что живое существо так двигаться в коридоре не может.
Внезапно в углу комнаты, там, где тени сплетались с абсолютной чернотой, что-то шевельнулось. Не мышь, не игра света. Нечто бесформенное и тягучее.
- Кто здесь? - мой голос прозвучал хрипло и неуверенно.
Из темноты донесся шепот, едва различимый, будто царапина по стеклу:
- Ты… в моем… доме…
Холод пронзил меня до костей. Это был не вопрос, а констатация факта.
- Я получил этот дом в наследсто от тети Агаты, - ответил я, пытаясь скрыть нарастающую панику. - Дом теперь мой.
Тень зашевелилась снова, и из нее проступил силуэт - высокий, неестественно худой. Очертания плыли, словно человека под водой.
- Агата… не ушла. Она осталась. Со мной.
Шепот стал громче, в нем послышались нотки чего-то хищного, голодного. И даже немного агрессивного....
«Беги», - закричал внутренний голос. «Беги сейчас же!» Но ноги стали ватными, прикованными к полу леденящим страхом, ужасом. Я понял, что ошибался насчет всего. Дом не был просто тетушкиным домом. Он был живым. И он был голоден.
Существо сделало шаг из темноты прямо ко мне. Его лицо было лишено черт, лишь впадины вместо глаз и рта, втягивающие, всасывающие в себя свет и надежду выжить.
- Все, кто приходит… остаются. Навсегда. Их имена… добавляются к другим, на стенах.

Я посмотрел на обои, которые раньше казались просто грязными. Теперь я разглядел узор - бесконечные, едва заметные строки, сплетающиеся в имена. Десятки, сотни имен. И свежее, еще влажное - АГАТА.
Существо протянуло руку - длинную, костлявую, заканчивающуюся не пальцами, а подобием щупалец.
- Твое имя… будет следующим. Оно будет шептать тебя по ночам.
Адреналин прорвал паралич. Я рванулся к двери, но та оказалась запертой. Ручка не поддавалась, будто вросла в дерево. Я бился о нее кулаками, а за спиной я слышал мерный, жуткий шорох приближающегося кошмара.
- Бесполезно. Дом не отпускает свою пищу.
Я обернулся, прижавшись спиной к холодной двери. Существо было уже в двух шагах. Из его безликой маски струился тот самый сладковатый запах тления и пыли.
«Так вот откуда запах», - промелькнула у меня последняя безумная мысль. «Это запах того, что он оставляет после себя».
Оно наклонилось ко мне, и чернота его «лица» заполнила все вокруг меня. Шепот прозвучал прямо в моем мозгу, ледяным осколком льда:
- Стань… частью моей истории.
Я закричал. Но звук, потерялся в густой тишине дома и расстаял не долетев даже до стен, с исписанными, грязными обоями...
Последнее, что я увидел, прежде чем мое сознание поглотила тьма, - это обои у моих ног. Они медленно шевелились, как кожа живого существа, и на них, будто проступающая кровь, выводились буквы,  моего имени.
С тех пор прошло... не знаю, сколько. Времени здесь нет. Я стал частью шепота в стенах, частью скрипа на лестнице. Я - еще одна история, которую этот Дом будет рассказывать следующему жильцу, следующей жертве, которая посчитает себя рациональным человеком.
И сейчас я чувствую, как дверь снова открывается. Слышу робкие шаги и думаю, глотая пыль забвения:
«Скорее бы. Я так проголодался».