Суд над последствиями

Старый потрепанный бар,
Где каждый находил свой дар:
Кто-то рассказами-сказками,
Кто-то чужими секретами,
Кто-то секреты творил,
Кто-то здесь их раскрыл.
Сюда журналист пришёл,
Ведь здесь часты потасовки.

Спросите у мистера за пятым столом:
Высок и широкоплеч,
В старой рубахе,
Где пуговиц нет на шее.
Он улыбчив в пьяном угаре.

(Мистер за пятым столом)
Я всего лишь уличный повеса,
Улыбаюсь, пью и веселюсь,
Каждый вечер появляюсь
В этом чудном заведении "Мечта",
Здесь сокрыта и раскрыта
Грязь, что приходит из вне,
А после выливается в битву.

Не удивляйтесь, не осуждайте.
Мы не можем без драки.
Мы воюем оружием, словом, деньгами.
Но все остается по-прежнему:
Мир не становится лучше, ведь нет чести,
Ведь даже драку,
Что была вчера можно объяснить,
Ведь происходит любая
Из них из-за конфликта.
А дальше уже знакомая комбинация:
Удар, блок,
Пара ударов и рывок,
Валим на стол,
А после отступление...
Захваты, импровизация,
Рваньё, все ради хорошей драки...

Но что-то я говорю о маленьких моментах,
Все приходят сюда за выпивкой,
Чтобы повеселиться, поболтать,
Но люди плюс хороший алкоголь,
А также капля истины
И щепоточка правды...
И вот начинается конфликт,
А дальше самая примитивная
Ужасно-прекрасная и честная
Драка, что есть справедливейший
Способ коммуникации.

Чистый смех,
Яркий свет и улыбка,
Что пришла с великаном,
Который человеком был - не хулиганом.

(Великан - Тайлер Дерден)
Кого вы слушаете?
Здешний мордобой,
Это не честь,
Не справедливость,
Это честность
В форме самой грубой.

Мы разрушаем,
А после воссоздаем,
Уничтожай-строй,
Это цикл мой,
А также каждого,
Кто здесь был.

Тихая песнь о любви,
Что заставит заткнуться
И слово людей и удушье рванья,
А переносит оно к столику семь.

Старец, что словно мертвец с улыбкой слепой,
Молвит он тихо песнь свою за упокой:
Люди бьются, дерутся,
Любят и рвутся,
Ненавидят и смеются,
Плачут и изменяют...
Грехов у нас много,
А слово лишь ранит,
Не способно лечить,
Поэтому в пьяных порывах
Не так много смысла и счастья,
Ведь тонут все мысли и чувства
В эмоциях чистых, что больше для зверья...
Но как иначе?
Слова, ведь теперь только калечат,
Лечения потеряно,
А бой дают разрядку,
Но ранит ведь также,
Не всегда как старая рана,
А иногда и хуже...

Старец уходит из-за стола,
Направляясь к бару,
Где бармен нальёт ещё вина,
Всё утонет в нём и боль, и тоска,
Но слышна меж барменом и посетителями беседа,
Что возможна лечение.

Вот и новый посетитель,
Что словно пришёл из фильма,
Что наверное новое поколения
Не узнает и проклятиями осыпет.
Это герой из нуара,
А имя ему Мефистофель.

(Мефистофель):
Господин журналист?
Вы ищите смысл здесь,
Но причины их здесь нет,
Тут их отголоски,
Иль самый мощный надрыв раскрытия.
Каждый ищет своё,
Но драки - это тоже языки,
Что словно белые перчатки,
Так чисты, но глубоко порочны в ночи.
Вы видите следствия, но не истоки.
А по поводу выбора,
То у каждого он свой,
Но алкоголь в количествах определенном,
Всегда приносил неприятности.
А теперь позвольте насладиться
Новой сплетней-историей.

Вспомните, что происходило,
Когда вводили сухой закон,
И поймите, что дело ни в баре,
Ни в грубости и даже не в алкоголе.
Дело в том, что здесь раскрывают правду,
Здесь раскроют то, что было скрыто:
Грязный секрет,  россказни, интригу, тайну...
Вообщем "Добро пожаловать в Город Грехов",
Где помнят лишь один суд - суд средневекового
Времени, где тот, кто победил тот и прав,
Ведь так рыцари внешних проблем и конфликтов?

Журналист уходит,
Но видит господина с легкой ухмылкой,
Что скрыта, но нарисована на маске.
Имя ему, вышибале у двери, Фауст.

(Фауст):

Безнадёга? Но общение и секреты,
Что служат горючим для взрывов,
Можно использовать и иначе.
Например, помогать людям,
Или прекращать бой,
Правда, сложно порой.
Причины снаружи с ними нет борьбы,
Ведь слова ранят, но всегда можно
И даже крайне нужно
Бороться, лечить, любить,
А самое главное говорить,
Пытаясь пробиться...
Не проклинай Мефистофеля,
Все таки он мой босс,
Он даёт возможность
Спасения собственного
Для каждого, кто бы не появился здесь.
Я же тут вышибала-охранник,
Что подрабатывает психологом.
Я стараюсь не пускать сюда,
Тех кого ещё можно спасти и не дать погрузиться
В бой из-за души греховного гниения,
А также слушаю тех, кто хочет поделиться,
А не общаться на языке кулаков, драться...
А моя работа в том, чтобы пропускать,
Тех кто пришёл поболтать и повеселиться,
Иль погрузиться в вино, ищя там чудо спасения,
А после с барменом ведя в беседы до утра.
Я останавливаю тех, кто нарушает правила,
Устраивая погром и драки,
Но они столь часты в любых барах,
Что становятся их частью,
Поэтому Мефистофель предлагает ринг,
Чтобы битвы, дуэли были судами поединками
С правилами, законами, кодексами,
Но общество не позволяет.

Уходит журналист, что вскоре познает,
Что общество не даст, не позволит
Ему написать правду о том,
Что было увидено,
Было услышано,
Ведь это общество.