***

        ***
Дубль о колонии 1951 года.


Дивятковская Литопись-По Абаканской Трудовой Воспитательной колонии.
О друзьях своих и о всей колонии. Всё пока вкратце.

Пока неокончено. Всем нам было в пределах 10, 11 лет


Если жить в одиночку там-то как всегда просыпаешься безо всякого курева.
Огниво исчезло. Кресало исчезло. Кисет с табаком или махоркой исчезли.
Просыпаешься гол как сокол. У всех ребят эти принадлежности были всегда, и как правило, почти все курили. А курили все так, что без курева и жить, как говорится не могли.  И как-то Я-Девятков Владимир Прокопьевич-от роду 11 лет, предложил своим друзьям спать вместе.   
Предложил спать на двух койрбволроватьках поставленных рядом. Спать предложил так, чтобы все спали поперёк двух коек. И чудо свершилось, ни кто уже не смог
нас никогда и никто обворовать. Вот так мы и спали всё время.

А голод то был, как и в колонии, так и на воле. Ведь 1951-1952 годы.
На воле в той же Тюмени, жизнь была такова-напряжённая.
Вот идёт гражданин с сахаром, то только его и спрашивают-Где сахар брал.
И все туда граждане туда, куда по адресу показал человек идущий с сахаром.
Такая же процедура была и с маслом.

Всё это отражалось и в колонии на самих колонистов и их воспитателей и конвой.
а премии давали всем работникам колонии только тогда, когда в течении месяца
нет никаких в колонии происшествий. А до нашего соединения, скажем был такой парнишка, который запросто мог взять осколок стекла и полоснуть икру на своей ноге. Икра вываливалась а его в лазарет и там он отлёживался немало времени.
А за это его саморезке, всей колонии и всем работникам премиальные прекращались давать. А когда мы все соединились, его трогать ни кто не стал.
И он жил спокойно и работники получали премиальные.

А чтобы как-то подкормить ребят своих я ходил в столовую на ночь и предлагал
мыть полы. После в пол-ночь приходил в нашу спальню и разбудив ребят предлагал
поесть то, что принёс. В  бачки наливали, как правило кашу то гречневую и другие каши. Ребята вставали и подкармливались из солдатского большого котелка.

 И я стал так ходить на ночь в столовую почти каждую ночь.
А как-то одна женщина из рабочих мне  предложила  почистить на электро машине
картошку. Я согласился. А когда решил включить электро-рубильник-то, он стал бить меня сильно током. А когда под действием электричества у меня стали
подогнулись ноги то я упал.   А картошку-то чистить надо.
Я стал приспосабливаться сухими палочками включать и выключать мотор. Так и всю картошку очистил в барабане электричеством.
Мне дали не только каши но и шесть пирожков. ребята, как правило были отчаянной смелости, но  их смелость проявлялась не в драках во всём том, какова их жизнь была в этом обществе. Ни преступлений ни самой порчи своего тела уже не было.
И вся колония и её воспитатели к нам относились очень хорошо, что порой всех или частично отпускали и на волю. ... Время уже много. Дописывать должен завтра.