Евреи - юмористы

Чтоб, как в кривом, но честном зазеркалье,
Увидеть вдруг всю глупость бытия,
Всю нашу спесь, что мы в себе скрывали,
Всю мелочность капризного житья.
Их смех - не злость, а горькая приправа
К простому блюду наших серых дней.
И в шутке их - не детская забава,
А мудрость, что становится видней.

Они прошли сквозь пламя и гоненья,
Сквозь клевету, изгнанья и погром.
Их юмор стал единственным спасеньем,
Щитом от мира, что пылал огнём.
Смеяться, когда хочется заплакать,
Шутить, когда душа полна тоской, -
Такой талант, такая, видно, плата
За вечный путь под хмурою звездой.

Их дар - подметить тонкую нелепость
В серьёзных лицах пламенных  господ,
Увидеть в силе показную крепость,
А в слабости - души круговорот.
Они, как будто лекари без лести,
Вскрывают шуткой небольшой нарыв,
И в этом нет ни умысла, ни мести -
Лишь жизни беспокойный лейтмотив.

Так пусть звучат их острые куплеты,
Пусть зал гремит от хохота в ответ.
Они - врачи, философы, поэты,
Что лечат смехом от житейских бед.
Их реплики точны, как у хирурга,
Их взгляд пронзителен, как у орла.
От Гамбурга и до Санкт-Петербурга
Их шутка путь к сознанию нашла.

А мы, в партере, хлопая в ладоши,
Смеёмся над соседом и собой,
Снимая груз невыносимой ноши,
Что тащим мы по жизни за спиной.
И в этом смехе - миг освобожденья,
Прозрения простого благодать.
Спасибо им за эти откровенья,
Что помогают лучше понимать.

И пусть твердят, что юмор их - отрава,
Что в нём цинизм и чуждый нам уклад.
Но разве не имеем мы все права
Взглянуть на мир, как смотрит старший брат?
Тот брат, что видел больше и страданий,
И радостей, и взлётов до небес,
И в череде великих испытаний
Нашёл свой смех - божественный процесс.

Так пусть же льётся шутка без умолку,
Пусть обличает жадность, гнев и ложь.
Ведь в этом смысл особенного толку,
Когда ты суть явлений познаёшь.
Их смех - не просто скомороший танец,
А способ выжить, веруя в добро.
И в них живёт извечный иностранец,
Что точит мысль, как острое перо.

И если Бог послал их в мир для смеха,
То замысел Его воистину велик:
Чтоб в каждом сердце отзывалось эхо,
Стирающее злобы тёмный лик.
Чтоб сквозь улыбку, слёзы осушая,
Душа училась видеть и прощать.
И в этом их великая, святая,
Наверное, и кроется печать.